Суккуб

Возвращаясь домой, я была уверена, что это Марк. Мы расписались в том месяце. Ни о каком свадебном путешествии не было и речи. Но он мог организовать что-то приятное и намекнуть моему шефу, что пора бы меня отпустить отдохнуть. Но сообщив об отпуске Марку, я встретила обычный спокойный взгляд. Это был не он…

Он не мог вырваться так резко. Его день был расписан с девяти до восьми и «звездиться» было не на чем. Мы вроде были на равных. В трудовых книжках идентичные записи. В штатном расписании схожие обязанности. Но его не встречали в аэропортах, у него не было своего агента, его не приглашали в ток-шоу, не снимали интервью для журналов, и к Новому году на прилавках парфюмерных сетей не появятся духи с его именем.

Я подумывала повлиять на его шефа. Один взгляд, одна мысль. Марк даже не узнает.

Он смотрел молча, будто слушал мои мысли. Он прекрасно видел, что мой успех несколько стремителен. Знал, на чем основано внимание. Он пытался понять в этой ситуации меня. Найти место для себя. Даже теперь, после регистрации… Пытался и не мог.

В коридоре зазвонила мобила. Было около десяти, я только вернулась. У меня же, вроде, отпуск? Вынув коммуникатор из сумки, я поднесла его к уху.

– Да, Миш.

– Лид, я пробил нам Италию, – агент был в деловом восторге.

– Ты шутишь, – попыталась я сделать голос радостным. Италия стоила мне двух часов медитации на резервной полосе МКАД.

– Я взял билеты. Собирай вещи, послезавтра в четыре самолет в Милан, днем презентация.

Миша не осведомлялся по поводу моей основной работы. Он вообще не видел необходимости оставаться штатным корреспондентом. Это единственное, чего он не понимал: зачем мне аудитория новостного канала.

– Позвони Грише, – попросила я.

Миша – мой агент. И он ненавидит меня. Я это знаю, Гриша это знает, Марк это знает. Двое мужчин, наблюдающих все, что я делаю и вынужденных находиться рядом: Миша и Валерий Михайлович. Но с шефом я справляюсь. С Мишей не могу.

Единственное, что я могла сделать с самого начала, это предупредить:

– Наши деловые отношения закончатся в ту секунду, когда ты проявишь ко мне личный интерес.

Он промолчал тогда. Кивнул, пальцем включая гарнитуру в ухе и произнося:

– Да. Да, это решаю я.

Так начиналось наше сотрудничество. И в тот день, в ту минуту он уже ненавидел меня.

Марк вынул мобилу из моей руки. Обнял, целуя.

– Куда?

– Италия. Миша договорился с Limoni. В воскресенье презентация в Милане.

Стянув жакет, прислонил к стене. На третьей пуговице мобила снова зазвонила.

– Марк…

– Потом перезвонишь.

– Потом будет поздно, – я аккуратно отстранилась.

Звонила Гриша. Я присела на лавку.

– Да, Гриша.

– Ты не планировала дать мне отпуск, пока сама в отпуске?

– Это праздный интерес или он тебе нужен?

Последовала заминка. Я прикидывала, сколько времени она жила моей жизнью. Только моей. Мы познакомились зимой почти два года назад. Я даже не думала об этом. Она стала частью моей жизни. Частью меня.

– У меня накопились дела, которые неплохо было бы решить.

– Хорошо. Сколько времени тебе нужно?

– Недели хватит.

– Если тебе нужна какая-то помощь, что угодно – просто скажи.

– Я знаю, что ты все можешь, Лидунь, – улыбнулась Гриша на том конце провода. – Мне просто нужна неделя.

– Хорошо, – выдохнула я, – позвони мне.

– Не скучай. Отбой.

Я опустила руку с телефоном на колени и посмотрела на Марка, подпирающего стену.

– Я успела забыть, что она – отдельный человек.

– Я и сам успел забыть, что он – отдельный от тебя человек.

Я нахмурилась. С каким трудом Марк смирялся с Гришей – это отдельная история. Признавать в ней женщину он не собирался. Всё их общение состояло из «привет» – «привет», «пока» – «пока». Оттолкнувшись от стены, Марк пошел на кухню. Я опустила голову. По всему телу расплывалась немыслимая усталость. Если бы я могла превратить в жизненную энергию, хоть толику той силы, что вливалась в меня ежесекундно, пока кто-то где-то листал журналы с моими фотографиями, смотрел ток-шоу или вдруг попадал на редкие репортажи… Я слышала, что все они, даже самые первые, выложены в Интернете на ХХХ-сайтах. Освещение предвыборной компании, беспорядки в Косовска-Митровице. Очень возбуждающее зрелище…

Я просто устала. А без Гриши становилось неуютно. И Марк… он молчал, но я достаточно хорошо знала мужа, чтобы осознавать тяжесть, с какой он принимает все происходящее вокруг меня.

– Еще пару лет. Пять максимум. И все. Мне не нужно больше, – пообещала я, входя на кухню.

– Не нужно больше для чего? – Марк достал из пиликнувшей микроволновки подогретый для меня ужин.

Застегивая расстегнутые минутами раньше пуговицы, я ушла мыть руки.

Для того, думала я, чтобы попытаться осуществить свою мечту. Первый пункт в том забытом списке. Вернуть маму…

Иногда казалось, что я могу все. Погасить вулкан. Утихомирить торнадо. Остановить Землю. Но уверенности в том, что я могу изменить прошлое – все еще не было.

– Неужели нельзя было заранее договориться об отпуске? Неужели тебе настолько наплевать?

Я замерла в проеме двери. Сердце болезненно сжалось.