Суккубы

И всё же такой же кулон висел у неё на шее в этот самый момент.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Сержант Том Байрон закинул за левую щёку жевательный табак, а затем сплюнул в бумажный стаканчик.

Шериф Бард, слишком толстый для своего стола, не знал, как реагировать на откровение.

— Прошлой ночью Тарп и Беллукси расстреляли ещё людей в Qwik Stop. Убили клерка и трёх наркоманов.

— Где? — спросил Байрон.

— К северу от Уэйнсвилля.

Губы Байрона скривились.

— Но это…

— Я знаю, это в тридцати милях от нас. А тех двух парней, сгоревших в своём пикапе, нашли прямо на нашей городской черте.

Сержант Байрон не был великим умом, но ему не нужно было рассказывать об этой конкретной несостыковке.

— Это не имеет смысла, шеф. Тела, которые мы нашли, когда Тарп хоронил их, сгорели так же, как вчера два парня из Крик-Сити.

— Да, да, я знаю, и у них отсутствовали мозги и некоторые органы, как и пять лет назад. Так почему Тарп рискнул проделать весь обратный путь только для того, чтобы прошлой ночью проехать тридцать миль назад, чтобы совершить такое в Qwik Stop?

Байрон снова прожевал и сплюнул.

— Возможно, Тарп не делал ничего в Qwik Stop? Может быть, это была случайность, это сделал кто-то другой?

— Ни за что. Штат только что звонил мне с баллистикой. Они вытащили пули Webley 455-го калибра из тех наркоманов прошлой ночью. И это те же самые, что они достали и из старика Фарли на первом Qwik Stop.

— Никогда не слышал о Webley.

— Это большая вещь, большая старая британская вещь. Использовали их в англо-бурской войне или в какой-нибудь другой грёбаной войне вроде этой. Обладает бóльшей останавливающей силой, чем сорок четвёртый Remington Magnum, сорок пятый ACP, десятимиллиметровой Auto, да что угодно. Слизняк такой большой, что если ударишь им парня по лицу, у него вся голова расколется.

— И они также получили восемьсот семидесятый из полицейского автомобиля Люнтвилля.

— Ага. Разве это не грандиозно?

Байрон задумчиво сосал свою пачку жевательного табака.

— Может быть, это значит, что они сейчас уходят?

«Нет, — подумал Бард. — Они возвращаются сюда. Это то, чего хочет Тарп. Он просто ездит туда-сюда, чтобы запутать нас».

— Может быть, — только и сказал он. — И хуже всего то, что мы понятия не имеем, на чём они ездят. Они убивают всех, кто их видит, включая полицейских.

Байрон продолжал протестовать.

— Возможно, Тарп не убивал двух парней в пикапе? Звучит безумно, конечно, но, может быть, это был кто-то другой?

— Не будь идиотом, — сказал Бард. — Кто ещё сделал бы что-то подобное? Сжечь двух парней и забрать их мозги?

Но это совсем не то, о чём думал Бард. Каким бы нелепым ни звучало это предположение, он слишком хорошо знал, что Байрон прав.

* * *

— Есть изменения? — спросила Энн.

Она стояла на кухне, на неё лился утренний солнечный свет. Он сиял, как блики на лысине доктора Хейда.

— Нет, он всё тот же. Ему не стало лучше, но, по крайней мере, ему и не стало хуже.

Это был настолько обнадёживающий прогноз, насколько она могла предположить. Милли ставила в холодильник маленькие бутылочки для внутривенных вливаний, лекарства и внутривенную инфузионную терапию.

— Он вообще не шевелился прошлой ночью.

— Иногда он бьётся в конвульсиях, — добавил доктор Хейд.

— Почему? — спросила Энн.

— Право, Энн, подробности тебя только расстроят.

— Скажите мне, — сказала она.

Доктор Хейд вздохнул.

— Обширный инсульт вызывает массивную закупорку, тромб. Время от времени его кровяное давление разрушает часть тромба, и он ненадолго оживает.

— Но это хорошо, не так ли?

— Боюсь, что нет. Всё, что он делает, это рассеивает больше частиц сгустка глубже в мозг, что вызывает новые сгустки и микроскопические разрывы артерий. Я должен быть честен с тобой, Энн. Инсульт перекрыл кровоснабжение значительной части его мозга. Поэтому, когда он в сознании, он совершенно бесчувственен.

— Но вчера, когда я была в комнате, он на мгновение очнулся, — сказала Энн. — Кажется, он узнал меня.

— Возможно, но вряд ли.

«Принятие желаемого за действительное», — заключила она.

Милли обняла её.

— Лучше не думать о деталях, Энн.

— Я знаю. Я просто беспокоюсь о Мелани. Я ещё не приводила её к нему. Я не знаю, насколько она это поймёт.

— Она уже почти взрослая. Ты будешь удивлена.

— Думаю, я должна сделать это в ближайшее время, — сказала Энн мягче.

— Да, — согласился доктор Хейд. — Я думаю, это хорошая идея.

Энн поблагодарила их и вышла из комнаты. Было неловко благодарить людей за то, что они присутствовали при смерти близкого человека. Наверху она обнаружила, что спальня Мелани пуста. Должно быть, она совсем плохо спала, и Энн легко могла посочувствовать ей.

«Может быть, кошмары наследственны?» — попыталась она пошутить про себя.

Ей снова приснился собственный кошмар. Она знала, каково это — не спать из-за сна.

Спустившись на другой конец дома, она услышала голоса. Она подошла к двери отца и остановилась.

— Иногда нам всё кажется плохим, но на самом деле это не так уж плохо, — говорил голос.

Голос явно принадлежал её матери.

— Ты имеешь в виду Бога? — спросил голос Мелани.