Сумеречные королевства

Я напоминал спящего, которого вырвали из лап ночного кошмара и который никак не может прийти в себя и понять, в какой реальности он находится. Сумрак павильона удивительным образом напоминал темноту тупика, лишь усиливая иллюзорность происходящего. Я не осмеливался поднять глаза, боясь увидеть Арбассена, моего компаньона по кровавым ночам, склонившегося к балюстраде галереи.

— Этого достаточно, — добавил Урланк. — Вы успокоили дерево, все кончилось.

— Почему… почему все было таким реальным?

— Во всем виноват Ловец Света, — сказал Урланк. — Он влияет на наши умы. И это влияние столь сильно, что видения напоминают реальность…

Мало-помалу обстановка павильона вновь приобрела привычные очертания. Я схватил учителя за отвороты камзола, привлек к себе и выдохнул прямо в лицо:

— Вы знали о Лорголе. Откуда?

— От вашего отца. Он приезжал сюда, чтобы встретиться с вашими будущими педагогами, и рассказал о вашем отрочестве. Неужели вы полагали, что он опустит столь многообещающие факты?

Я с отвращением оттолкнул собеседника. Я чувствовал себя замаранным, опозоренным.

— Никогда, слышите, никогда больше не вынуждайте меня вспоминать прошлое. Вы меня поняли? Я… я потратил годы, чтобы вычеркнуть эти воспоминания из памяти, убедить себя в том, что речь идет об обычном кошмаре.

— Мне жаль, что все так вышло. Я и помыслить не мог, что деревья поведут себя подобным образом. Хотя сейчас главное, что Ловцы Света приняли вас, не правда ли?

— Какой ценой…

— Давайте-ка присядем.

Усевшись в кресло, я зажмурил глаза и принялся шептать заповеди Наставничества. Я не знал другого заклинания, способного успокоить меня после того, как дерево покопалось в моих воспоминаниях. Урланк с уважением отнесся к тому сражению, что я вел с самим собой.

Он молча ждал, пока я закончу и открою глаза. После чего мастер оружия робко улыбнулся.

— Вы чувствуете себя лучше? — озабоченно поинтересовался он.

— Да, много лучше.

За то время, что я медитировал, в павильоне стало значительно темнее.

— Сейчас уже далеко за полдень, — не преминул заметить Урланк.

— Из-за этого вечного сумрака я совершенно не ориентируюсь во времени.

— Да, такое случается почти со всеми новичками. Мрак, царящий в школе, действует на ваши чувства. Это нормально, вы привыкнете. Но давайте больше не будем говорить о нем. Вам понравился мой павильон? Постараемся как можно скорее забыть об этом неприятном инциденте.

— Да, так будет лучше.

Я хотел встать, но ноги отказывались меня держать. Желая справиться с головокружением, я оперся на протянутую руку.

Мы прогуливались по второй галерее, и Урланк со шляпой в руке демонстрировал мне рапиры, украшающие стены здания.

— Каждая галерея, — рассказывал мастер, — соответствует определенному типу рапир. Самое прекрасное оружие хранится наверху. Но, прежде чем показать его вам, хотел бы объяснить, как я работаю.

Здесь, на этой высоте, нас окружали многочисленные ветки Ловца Света, которые тихо покачивались в тени павильона. Урланк отвел одну из них и застыл перед двумя совершенно одинаковыми перекрещивающимися шпагами:

— Это Сестры-Защитницы, — пояснил мэтр. — Они еще не нашли хозяина среди серых кардиналов. Поднесите руку… Да, положите ее на дужку гарды. Чувствуете?

Когда мои пальцы прикоснулись к металлу, я вздрогнул. В моем мозгу родился тихий, еле слышный шепот. И пока я прислушивался к вкрадчивым женским голосам, Урланк загадочно улыбался.

— Не удивляйтесь, они такие проказницы, — сказал Урланк.

Неожиданно два прелестных хрустальных голоса зазвучали совсем отчетливо:

— Мессир, — сказал первый голос.

— О, какой кошмар, — добавил второй. — В этой головке нет и тени воспоминания о шпагах!

— Ты преувеличиваешь, моя милая. Ты просто не осмелилась копнуть чуть глубже…

— Сейчас уже поздно, он боится, — вздохнул второй голос, и я отдернул руку.

Глаза Урланка сияли:

— Вам нравится?

— Это странно, — признался я. — В Школе Наставничества учителя говорили нам, что некоторые бароны владеют очень древним оружием, оружием, способным влиять на своего хозяина.

— Странно? И это единственное слово, которое пришло вам на ум? Вы только посмотрите вокруг: Чаровница, Грёза… У каждой из них есть душа, Агон!

Внезапно он устремился к рапире с серебряной гардой.

— Возьмем, например, эту. Горлинка, моя нежная Горлинка. Вы сочли меня заурядным учителем фехтования, но я не солгал вам, сказав, что в этом павильоне рождаются души рапир. И именно я помогаю им родиться. Эмоции, Агон, божественный дар, который обычно чужд холодному металлу, именно он оживляет его и делает столь ценным.

— Допустим, но как вам удается наделить душой оружие?