Сумеречный город

Постепенно перешла к глазам. Выудила картинки с подкрашенной чем-то красным водой, с пилой, с мясом, которое расползалось между пальцами умершего.

Тошнота усиливалась, но Риша не останавливалась.

А потом увидела эту тварь. Большую, белую, с крыльями. Тварь напрягалась, она хотела прыгнуть вперед, но ее удерживала железная цепь.

Еще там были два человека – они двигались, из-за этого их фигуры были размыты.

Боковым зрением мужчина видел тьму. Какую-то дыру. Водоворот. Воронку. Этот черный вихрь внушал ужас и одновременно завораживал.

Риша услышала доносящийся откуда-то издалека голос Николаса и поняла, что, наверное, издала какой-то звук – вскрикнула или захрипела. Но кричала или хрипела не она, это мертвец через свою память передавал ей ужас и восторг, которые испытал в последние мгновения своей жизни.

А потом…

«Нет». Это его мысль, не ее. Навалившееся сознание, что вот-вот придет смерть. Он сознавал, что схватившие его за шею тонкие щупальца (тени?) сверхъестественного происхождения, что он не сможет их разрубить или перерезать, что эта сука (девушка?), которая обладает такой силой, – не человек…

«Нет». Теперь это ее мысли, а не его. Риша увидела молодую женщину, которая управляла тенями. Глаза этой женщины были черными, чернее самой беспросветной ночи. Она вытянула руку вперед и приготовилась привести свой приговор в исполнение. Ее губы растянулись в широкой улыбке…

А потом – громкий хруст.

Риша изогнулась, крик застрял у нее в горле.

Николас ухватил ее за плечи. Она ощупывала шею дрожащими пальцами, словно хотела убедиться, что все позвонки и сухожилия еще на месте.

Но этот хруст не покидал ее и отдавался эхом по телу.

– Риша! – Теперь Николас уже кричал ей в ухо. – Ты в порядке! Все хорошо!

Она попыталась что-то сказать, но не смогла произнести ни звука. Забыв о трупном запахе, сделала глубокий вдох и заставила себя успокоиться.

Лицо Николаса скрывала повязка из шейного платка, Риша видела только его округлившиеся от перевозбуждения глаза.

– Что? – шепотом спросил он. – Что ты увидела?

Риша многозначительно посмотрела в сторону охотников.

– Подождите в лавке вместе с остальными, – скомандовал Николас.

Тот, что повыше, ухватил ручку клетки с одной стороны. Его напарник колебался и смотрел на Ришу с Николасом как на тварей, которых надо было отнести к тому или иному виду.

– Джулиан! – с угрозой сказал Николас.

Охотник вздрогнул и, подчинившись приказу командира подразделения, помог напарнику перетащить клетку с похитителями костей в главное помещение лавки.

Как только они остались одни, Риша снова набросила покрывало на мертвое тело.

– Рассказывай, – мягко предложил Николас. – Его убили точно так же, как Леззаро. Ты думаешь, это…

Но Риша была не в состоянии думать. Она лишь ощущала зуд в кончиках пальцев, и все.

– Риша! – громче и настойчивее обратился к ней Николас.

Она закрыла глаза, но ничего не могла сказать. Просто видела образы, которые проходили через сознание и оставляли ее один на один с тяжестью увиденного.

Снова встретившись с Николасом взглядом, Риша увидела в его глазах мольбу. Он умолял ее покончить со всем этим, как будто уже знал ответ на свой вопрос, как будто предчувствовал это…

– Ник, – прошептала Риша. – Это была Таисия.

XII

Кресла в зале совещаний были такими жесткими и неудобными, что Анжелике порой казалось, их специально так подобрали, чтобы приглашенные на совет офицеры и сановники не особо расслаблялись.

Анжелика была на нервах, но кресло было тут ни при чем.

Ее мать обсуждала с королем размещение подразделений элементалистов по городским районам на ближайшие недели, а Анжелика, несмотря на внутреннее напряжение, никак не могла сосредоточиться и вникнуть в смысл их слов.

По стенкам бокала на стол стекали капли конденсата, Анжелика наблюдала за ними и живо представляла, как капли пота стекают у нее между грудей и от подмышек вниз по бокам.

Она говорила себе, что это все нервы. Воровка Косима совсем скоро должна была провести в музей свою небольшую команду и выкрасть оттуда ценный экспонат. Гримуар Леззаро.

Но причина ее напряжения крылась не только в этом. В поисках своих инструментов Анжелика обыскала всю виллу – и ничего. С каждым днем без возможности настраивать инструмент, извлекать смычком или губами мелодичные звуки ее кожа становилась все горячее. Она пробовала насвистывать, чтобы как-то снять жар, но это дарило не больше прохлады, чем дуновение ветерка в знойный день. Анжелика никак не могла утишить боль, которая разгоралась внутри.

Острая боль в ступне вернула ее в реальность. Мать сидела рядом, не сводила глаз с короля, а сама с силой давила каблуком на ногу дочери.

Анжелика отпила глоток лимонной воды. Прохлада разлилась по горлу и подарила возможность заговорить.

– Ваше величество, вы уверены, что хотите продолжать работу по организации празднества, даже после того, что случилось в некрополе? – спросила она. Мать по пути во дворец настояла на том, чтобы она подняла этот вопрос. – Заклинатели убили прелата. Они могут быть весьма радикально настроены.