Сумеречный город

– Нет.

– Некромантия – это гораздо больше, чем мы с тобой думаем или знаем. Есть секреты, которые умерли вместе с ней. – Мужчина слегка толкнул Лешью в спину, та покачнулась. – А мы вместе сможем их разгадать.

– Сказала же – нет.

Натянутая между окровавленными пальцами Риши нить начала подрагивать. В усыпальнице скопилось слишком много энергии, которая исходила от Лешьи и подпитывала духов наверху, в зале торжеств.

У Риши участилось дыхание, боль сковала легкие.

Теперь она была достаточно близко и с такой дистанции могла ощутить и почти увидеть, как на карте, все вены и кости мужчины. Внутри что-то дернулось, нить ослабла и соскользнула на пол. Ее кровь текла под эхо другого пульса, а вокруг мощно колотилось чье-то дикое сердце.

Первобытный инстинкт взял верх.

Риша сжала кулаки и не отрываясь смотрела на мужчину в маске-черепе. Напряжение между ними усилилось, пульс сбился с ритма.

Мужчина отшатнулся, охнул и, отпустив Лешью, схватился за грудь.

Риша рванулась вперед, вошла в круг и вскрикнула, когда энергия, словно кнут, хлестнула ее по ногам.

Затем Риша обхватила Лешью руками и, оказавшись за границей холодного кольца силы этой мертвой женщины, позволила их энергиям слиться воедино.

Она закричала, когда энергия ворвалась в нее, а потом вырвалась наружу, в ночь, где царили мертвецы.

Объединившись, их силы начали изгонять духов из тел мертвецов. Риша чувствовала, как они гибнут один за другим, Лешья содрогалась у нее в руках.

А потом основательница дома Вакара превратилась в пыль из костей и посыпалась, как песок, между пальцев Риши.

Вслед за костяной пылью Риша опустилась на пол и позволила своему миру померкнуть.

Границы стерлись – она спала и бодрствовала одновременно, бодрствовала и спала. Ее подняли сильные руки, она почти ничего не чувствовала, только слышала прямо рядом с ухом чей-то учащенный пульс.

– Прости, – сказал подрагивающий от волнения голос. – Я не хотел, чтобы все зашло так далеко. Я… надеюсь, что смогу заслужить твое прощение. Улица Лиллум. Мы будем тебя ждать на улице Лиллум.

У Риши дергались изрезанные пальцы, но она не могла говорить. Ни звука не могла произнести в ответ.

– Не знаю, что это было, – прошептал голос, – но прошу, больше так не делай.

Отец за многие годы преподал Рише столько уроков, что ей порой было сложно припомнить их все. Но одно она усвоила наверняка: некромантия – это магия, которая используется только против мертвых, это орудие манипуляции, запечатывания и восстановления.

И все же она с помощью этой самой силы едва не убила живое существо.

Когда-то Таисия спросила ее: «Ты ведь можешь на щелчок пальцев отправить этих заклинателей на тот свет, верно?»

«Могу, – успела подумать Риша, прежде чем погрузиться во мрак. – Да, я могу».

* * *

Джулиан услышал мертвеца у себя за спиной и направленным за спину ударом воткнул меч ему в живот. Мертвец заверещал и повалился на землю.

Выдернув клинок из трупа, Джулиан вложил меч в ножны, снял с плеча лук и прицелился в другую тварь, бежавшую к воротам дворца. Выпустил стрелу. Стрела угодила мертвецу между лопатками, и тот рухнул на землю.

У Джулиана свело живот, но мыслил он ясно, сердце билось ровно, адреналин играл в крови. Он чувствовал себя живым.

Волна мертвецов разделила их с Пэрисом.

Джулиан выгадал момент, чтобы перевести дух, и прислонился спиной к стене. Кровь шумела в ушах, словно горная река.

Желудок урчал и требовал пищи.

«Я – человек, меня зовут Джулиан, я живу в Нексусе, я – не монстр».

Он искал, но пока еще не нашел ни заклинателей, ни их кругов.

Повесил лук на плечо, крепче сжал меч в руке и побежал обратно к площадке у входа в зал торжеств…

И натолкнулся на черную стену.

Воздух перед Джулианом начал искривляться, а тьма как будто превратилась в густые чернила.

Такое могла сотворить только она. Та, чей глубокий, утробный смех звучал в его памяти. И этот смех он слышал прямо сейчас.

Меч дрогнул в руке Джулиана. Он сглотнул и шагнул в темноту.

Приготовился почувствовать злобу и боль, но все оказалось совсем не так. Тени прикасались к нему, словно ласкающаяся кошка, как прохладная вода в спокойном озере.

Все чувства Джулиана были подавлены, он находился во власти теней. Но они просто гладили его, перебирали волосы на затылке…

А потом начали испаряться, как испаряется туман над долиной.

Таисия Ластрайдер сидела верхом на мертвеце, а вокруг нее лежали груды тел с отсеченными конечностями. Поднатужившись, Таисия перерезала иссохшую шею мертвеца, и его голова откатилась в сторону.

От приложенных усилий у нее сбилось дыхание. В одной руке она держала меч, в другой – кинжал. Волосы волнами рассыпались по плечам. Она была облачена в черные с серебром доспехи… Вернее, это были не доспехи, а платье. А ее глаза, они были точно такими, как в костяной лавке – без белка, сплошь налитые чернотой.

Грудь ее была забрызгана кровью.

– Пришел ко мне на помощь? – с улыбкой спросила Таисия своим полуночным голосом.

Джулиан смотрел на наследницу дома Ластрайдеров, видел, как она дышит, как вздымается ее грудь, как тени льнут к ней, словно самые преданные и нежные любовники.