Сумеречный город

Он поднялся следом за отцом на самую высокую башню виллы Кир. Обычные для этого часа сонливость и вялость как ветром сдуло, – вернее, их разогнал беспощадный страх.

Они вышли на балкон, и Николас поежился от утреннего холода. С этого места открывался вид на весь Нексус, лучи восходящего солнца касались крыш домов, люди просыпались, открывались первые лавки, из труб к небу поднимались первые струйки дыма. За ними можно было даже увидеть верхушку Стелы Смерти.

Николас напрягся и ждал, когда отец что-нибудь скажет или хотя бы что-то сделает. Но Варен просто мрачно и почти не мигая смотрел на поднимающийся над горизонтом золотистый диск солнца.

И вот, когда нервы Николаса уже были на пределе и он готов был спросить, зачем отец привел его на этот балкон…

Он это увидел.

– Солнце, – прошептал Николас.

– Оно тускнеет. – Варен кивнул.

Николас вцепился в холодные перила. Бледно-голубое небо было ясным и безоблачным. Ни дымки, ни тумана.

И все же солнечный свет не очень-то отгонял холод, он был каким-то далеким и смутным, то есть скорее символизировал тепло, но не приносил его.

И само солнце – огненный шар, по легенде появившийся из чрева Дейи, после того как она проглотила одно из перьев Фоса, – было таким тусклым, каким Николас его еще никогда не видел.

Жители Ваеги смогут это понять только через несколько недель или даже месяцев, но Николас уже это чувствовал.

Лукс лениво сполз с его запястья, поднялся выше и обвил шею. Фамильяр подрагивал, как будто тоже ощущал утренний холод.

Николас не стал спрашивать, что это значит. Они видели последствия сотворенных во время празднования заклинаний – вот во что обошлась потраченная на них энергия.

Мир Витае умирал. Это они уже знали.

Чего они не знали, так это того, сколько времени у них осталось.

II

– Сядь ты уже наконец, пока дорожку на ковре не протоптала, – недовольно сказала Камилла. – Он, между прочим, из Кардики и влетел мне в копеечку.

Но Таисия пропустила слова тети мимо ушей и продолжила вышагивать по гостиной. Она не знала, что ей делать, куда еще пойти, чтобы снять с себя этот ужасный груз.

Это был первый по-настоящему холодный осенний день, и в камине разожгли огонь. Изредка потрескивали поленья, и Таисия, услышав этот звук, всякий раз нервно вздрагивала.

– Ты когда последний раз ела? – поинтересовалась Камилла, услышав, как у племянницы заурчало в животе. – Урчишь, прямо как злая кошка.

Но у Таисии не было аппетита, ее желудок был нафарширован паникой, а внутренности словно отбиты до крови.

– А тебя, похоже, все это не особо волнует, – огрызнулась Таисия. – Данте официально приговорен к смертной казни через повешение. Как ты можешь вот так спокойно здесь сидеть и принимать все это?

Камилла расположилась в своем любимом кресле, которое вначале было жестким, но с годами стало мягким и уютным.

– Если я сохраняю спокойствие, это еще не значит, что мне все безразлично. Данте – мой племянник. Думаешь, я хочу увидеть его на виселице?

Только после этих слов Таисия заметила, как напряжено лицо Камиллы, из-за чего тетя даже стала выглядеть старше своих лет. Таисии стало неловко, и она отвернулась. Умбра осторожно сжала ее запястье, но от этого Таисия только отчетливее ощутила, как неровно стучит ее сердце.

Официальный приговор вынесли быстро, тихо и в отсутствие членов семьи Ластрайдер.

Дон Солер сказал правду. Но одно не давало Таисии покоя. Признание Данте. В чем именно он признался и почему?

Только спросить об этом теперь было не у кого. Ответы умерли вместе с тем, кто насмехался над ней и пытался вывести ее из себя… довольно успешно, за что и поплатился. Она увлеклась, и верховный комиссар в результате открыл расследование, так как смертельные раны дона Солера разительно отличались от тех, что наносили своим жертвам мертвецы.

Да, она поддалась эмоциям и допустила промах.

Новости о признании Данте постепенно расползлись по городу, а вместе с ними в разговорах появился ярлык «дом изменника». Однако ноктанцы продолжали поддерживать Данте и всю семью Ластрайдер. Это тревожило Таисию, она не хотела, чтобы их, и без того уязвимых, начали подозревать в неблагонадежности.

Она ощутила руку Камиллы на своем плече.

– Ты показывала мне те кости астралама. Возможно, с помощью их силы ты могла бы освободить брата из Стелы Смерти до того, как… – Тетя круговыми движениями погладила Таисии спину. – Или, может, в Ночь богов. Я могла бы устроить отвлекающий маневр. Что-что, а это я хорошо умею.

Таисия нервно рассмеялась:

– Кости будут готовы только через пару дней, не раньше.

– Значит, подождем. А ты пока сфокусируйся на своем плане.

– Тут есть одна проблема.

Когда Таисия закончила рассказ о том, что узнала Анжелика, изучив гримуар, тетя охнула:

– Да уж, проблема – это мягко сказано.

– Леззаро не рассказывал тебе об Остиуме?

– Нет, он вообще избегал говорить со мной о гримуаре, даже одним глазком глянуть на свою драгоценную книгу не давал.

Тетя снова села в кресло и задумалась.

Таисия ее понимала. Она сама уже несколько дней и так и эдак пыталась допустить вариант, что пятый мир существует, но так и не смогла в это поверить.