Читаем Сумеречный Сад полностью

Окей, что будет, если я продам магазин? Если я потеряю квартиру и работу, но у меня будет достаточно денег, чтобы оплатить лечение Ба и снять место, где переждать, пока я не найду чем зарабатывать на жизнь дальше?

И как отреагирует Ба на сделку?

Согласится ли она, если мы расстанемся только с магазином, но оставим пустырь?

Даже мысленно я не завершаю предательской мысли: когда Ба умрет, я унаследую все, что к тому моменту останется от продажи магазина. Она еще жива.

Но на краю сознания манят картины другой жизни.

Когда-нибудь… иметь достаточно денег и времени, чтобы путешествовать и набраться опыта, научиться хорошо писать.

Нельзя так долго ждать, Келси, девочка моя.

Я знаю. Да, знаю.

И все же… почему так тяжело начать? Сложная работа – просто начать.

Я спускаюсь вниз, погулять по первому этажу Книжной лавки. Единственное освещение здесь – табличка «Выход» и фонари, чей свет проникает через окна.

Что я ищу здесь, в моем любимом месте? Я хочу спрятаться от своих мыслей в какой-нибудь книге? Найти вдохновение в великих романах?

Я набредаю на отдел «В ПОМОЩЬ ПИСАТЕЛЮ» и пробегаюсь пальцами по корешкам книг о литературном творчестве. Я уже читала многие из них. Выбираю незнакомое название и изучаю обложку.

Но что-то подсказывает мне, что я достаточно прочла инструкций для начала. Я уверена, всегда найдется чему поучиться, но не будет ли в какой-то момент знание мешаться под ногами у творчества?

Что мне нужно – так это идея. «Что, если», зародыш истории. Интригующая зацепка, которую хочется раскрутить.

Откуда берется творчество? В голове? Или снаружи – пламя, разгоревшееся от залетевшей в нужный момент искорки?

Веду пальцами по всем поверхностям, будто через прикосновение магазин может передать в мое тело и разум смысл и воображение.

Дерево – окрашенные кофе страницы «Туда и обратно». Эта идея пришла мне в голову после того, как я увидела в библиотеке глобус из папье-маше, свисающий с потолка, а я как раз искала, чем заполнить пустую стену.

А проход в детский отдел? Я увидела шкаф на распродаже, и идея занялась, как пожар.

Неподалеку стена с плакатами над отделом «ПУТЕШЕСТВИЯ», которая всегда подогревала мое воображение. Я замедляюсь, чтобы впитать каждую картинку. Как часто я хотела, чтобы они впитали меня.

Что, если…

Да, да – сухие щепки занялись, маленькое пламя разгорается все ярче. Вот и история: женщина хочет сбежать в старые туристические плакаты так сильно, что у нее получается…

Пора спать, но я несусь по лестнице в свою квартиру, хватаю с дивана ноутбук, усаживаюсь за стол.

Спустя три часа и две главы что-то начинает получаться, а у меня слипаются глаза. Я падаю в кровать все еще в одежде, сплю пару часов, а проснувшись, понимаю, что сегодня среда – мой выходной.

Я потягиваюсь и улыбаюсь, как ребенок в день рождения, выкатываюсь из кровати к кофемашине, и через несколько минут я уже снова в кресле, справа – дымящийся кофе, пальцы летают по клавиатуре.

То, что я делаю… заглушает голоса маленькой Эшли и злюки Коры Оберман. Не обращает внимания на предостережения Лизы и Остина. Ненадолго я могу не волноваться о судьбе магазина. Еще будет время тревожиться о реальной жизни. Здесь, сейчас, я чувствую, что делаю то, для чего появилась на свет.

Я возрождаюсь.

Моя героиня не попадает во все плакаты. Не сразу, не в этой истории. Только в самый первый, самый захватывающий – египетские пирамиды. Мне придется поискать информацию о Египте, естественно, но это только начало истории. Я с удовольствием переработаю и перепишу текст, как только подведу героиню к моменту, когда она впервые пройдет через плакат в другой мир.

В середине утра я прерываюсь, чтобы посмотреть на переменную облачность и возможный дождь за окном и проглотить протеиновый батончик и еще кофе. Я ищу в Интернете нужные мне сведения о Египте и возвращаюсь к клавиатуре, не отвлекаясь до половины дня, когда силы внезапно покидают меня и я склоняюсь над клавиатурой.

Сколько еще? Сколько мне нужно написать, чтобы принести работу в Сад? «Ночная терраса кафе» Ван Гога была закончена, как и скульптуры, но вот нотные листы? Рукописи? Они все закончены? Или достаточно принести то, что есть, и оставить на столе?

Желтая папка не попадалась мне на глаза с тех пор, как из нее исчезли слова. Я осматриваю квартиру в поисках подходящего оформления для моей истории.

Не хочу приносить распечатанные листы, не в этот раз. Подарок должен быть особенным, чтобы почтить одариваемого.

Внезапный импульс энергии ведет меня вниз. Я приветственно машу Лизе за стойкой, она помогает покупателю. Чувствую, как она следит за мной. Надеюсь, она не заметила, что я все еще во вчерашней одежде.

Через минуту я нахожу то, что искала. Толстая тетрадь обернута в полиэтилен, на темно-зеленой обложке – оттиск золотого дерева.

Идеально.

Остаток дня трачу на то, чтобы перенести первые три главы в тетрадь. Под конец пальцы опухли и болят. Но я прижимаю тетрадь к груди, а к глазам подступают нежданные слезы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Обитель
Обитель

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень. Молодой человек двадцати семи лет от роду, оказавшийся в лагере. Величественная природа — и клубок человеческих судеб, где невозможно отличить палачей от жертв. Трагическая история одной любви — и история всей страны с ее болью, кровью, ненавистью, отраженная в Соловецком острове, как в зеркале.

Захар Прилепин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Роман / Современная проза