Сумерки

— Не можем же мы просидеть на кухне всю ночь, — сказал он наконец. — Здесь им нас все равно не найти. Пора ложиться. Надо как следует выспаться перед завтрашним днем.

Кристина снова взглянула в окно.

— Мы могли бы спать по очереди, — предложила она. — Тогда один из нас все время будет начеку.

— В этом нет необходимости. Наверняка они давно потеряли наш след.

— Я подежурю первой. Ты иди спать, а где-то в половине пятого я тебя разбужу.

— Нет, — вздохнул Чарли, — иди ты ложись. У меня сна ни в одном глазу.

— Обещаешь разбудить меня в половине пятого?

— Хорошо.

Они ополоснули в раковине чашки из-под кофе, а потом, будто по наитию, шагнули навстречу друг другу и начали целоваться — так нежно и бережно, как если бы делали это впервые в жизни. Если бы не то обстоятельство, что в комнате, кроме них, находился Джоуи, они бы могли заняться любовью. Чарли не сомневался, что это стало бы лучшим переживанием в его жизни. А так они лишь льнули друг к другу до тех пор, пока огорчение не возобладало над удовольствием. Поцеловав его в последний раз, Кристина отправилась в постель.

Когда свет погас, Чарли уселся за столик у окна и принялся наблюдать за парковкой.

Чарли не собирался будить Кристину в половине пятого. Где-то через полчаса, убедившись, что она уснула, Чарли тихонечко улегся на другую кровать.

Он лежал, перебирая в уме воспоминания своего детства. Неожиданно для себя, впервые за двадцать пять лет, Чарли принялся молиться. Как и прежде, он молил о спасении и безопасности маленького мальчика, только теперь это был не паренек из бедной части Индианаполиса, а шестилетний парнишка из Санта-Барбары, ставший объектом ненависти одной безумной старухи.

«Не допусти этого, Боже. Не допусти, чтобы Грейс Спайви убила невинное дитя во имя Твое. Если Ты действительно существуешь, если Тебе не все равно, яви нам одно из Твоих чудес. Нашли на нее стаю воронов, чтобы они выклевали ей глаза. Устрой потоп, чтобы он смыл ее с лица земли. Да что угодно — даже сердечный приступ. Лишь бы только остановить ее».

Вслушиваясь в слова своей молитвы, Чарли вдруг понял, почему нарушил молчание спустя столько лет. Ситуация со старухой настолько выбила его из колеи, что он, как ребенок, невольно потянулся за помощью.

42

Кайлу снилось, что его убивают. Кто-то безликий раз за разом вонзал в него кинжал. Кайл знал, что умирает, но не испытывал при этом ни страха, ни боли. Он даже не сопротивлялся — просто принял все как есть и в этом своем принятии обрел глубочайшее успокоение. Несмотря на то что его убивали, сон был совсем не страшным. Скорее даже приятным. В глубине души он знал: убивают не всего Кайла Барлоу, а лишь старую, самую плохую его часть. И как только он избавится от нее, станет таким же, как все. А именно этого он и хотел всю свою жизнь — быть как все.

Из сна его вырвал телефонный звонок. Кайл нащупал в темноте трубку:

— Алло?

— Кайл?

Это была Мать Грейс.

— Слушаю. — От его сонливости не осталось и следа.

— Тут много чего случилось, — сказала она.

Он бросил взгляд на цифры часов. Те показывали 4:06 утра.

— Что? Что случилось?

— Мы выжгли дотла неверных, — загадочно заявила она.

— Почему вы не позвали меня? Я тоже хотел быть там.

— Мы выкурили их из жилищ и присыпали землю солью, чтобы они не смогли вернуться. — В голосе ее прозвенела торжествующая нотка.

— Вы мне обещали. Я тоже хотел быть с вами.

— Твоя помощь не требовалась — до этого момента, — сказала Мать Грейс.

Отбросив одеяло, Кайл сел на кровати. На губах его заиграла улыбка.

— Что я должен сделать?

— Они увезли мальчишку. Пытаются спрятать его, пока он не подрастет. Пока не войдет в силу.

— Куда его увезли?

— Точно не скажу. Знаю только, что они были в Вентуре. Я жду новых известий или видения, чтобы прояснить ситуацию. Пока же мы едем на север.

— Кто именно?

— Ты, я, Эдна, еще человек шесть-восемь.

— За мальчишкой?

— Да. Возьми кое-что из одежды и приезжай в церковь. Через час мы отправимся в путь.

— Сейчас буду.

— Да пребудет с тобой Господь, — сказала она и повесила трубку.

Барлоу был напуган. Ему вспомнился сон и то чувство освобождения, которое он испытал. Это могло значить только одно: он терял интерес к насилию, желание убивать и калечить. Но это было совсем некстати, потому что именно сейчас, впервые в жизни, он мог направить свой талант на праведное дело. Да что там, от этого зависело его собственное спасение.

Он должен убить мальчишку. А это значит, нельзя полностью терять горечь и злобу, которые вели его по жизни.

Время было на исходе. Сумерки близились с каждым днем, и Грейс пожелала, чтобы он стал молотом Бога.

43

Утро среды выдалось без дождя. Сквозь облака просвечивало яркое солнце.

Чарли поднялся первым. Он успел принять душ и варил на кухне кофе, когда из спальни донеслись голоса.

Кристину, казалось, удивил тот факт, что им удалось пережить эту ночь. Поскольку халата у нее не было, она завернулась в одеяло, отчего стала похожа на индейскую скво. Прекрасную индейскую скво.

— Ты так и не разбудил меня, чтобы я могла подежурить, — с укором заметила она.