Сумерки Баригора

Когда слуги подали салат с пряными травами и сыры, Мария начала суетиться вокруг Людвига, которого посадили на специальный высокий стульчик за общим столом, и сердце Квентина заныло от плохо осознаваемой печали. Его собственная мать никогда не уделяла ему столько внимания и уж тем более не брала на обед с гостями, оставляя на попечение многочисленных нянек и кормилиц.

Заметив смущение Квентина, Реймонд вступил в разговор:

– Уверен, твои знания не ограничиваются генеалогией знатных родов соседних стран! Ты же подготовился к поступлению в академию?

– Да! – Квентин было обрадовался возможности поговорить на вдохновляющую тему, но перед его мысленным взором тут же возник образ забытого на сиденье кареты, едва начатого пособия для молодых офицеров, и его энтузиазм тут же сошел на нет. – Я пытался.

– Дай угадаю, не прочитал пособие для молодых офицеров? – Квентин поднял глаза, только чтобы увидеть, как герцог фон Моргенштерн подмигивает ему.

Юноша кивнул.

– Не переживай, никто его не читает! Страшное занудство!

– Вы тоже учились в академии?

– Конечно, – в глазах Реймонда мелькнула гордость, – лучший курсант своего выпуска.

Квентин по-новому взглянул на своего собеседника. У него было столько вопросов, которые ему хотелось задать выпускнику академии, но Мария не дала ему этого сделать:

– Мальчики, обед стынет. Петра будет расстроена, если вы не отведаете ее творения, она очень старалась сегодня. – Герцогиня бросила многозначительный взгляд сперва на сына, а затем на мужа. – А о своих мужских делах вы можете поговорить потом.

– Но, Мария! – попытался было возмутиться Реймонд.

– Нет, Рей, я же знаю твои байки, они не для малышей. – Герцогиня была непреклонна, и Квентину с Реймондом ничего не оставалось, как подчиниться и отложить разговор на потом.

– Не может быть! – Квентин шокированно закрыл рот ладонью.

После обеда Жан, камердинер фон Моргенштернов, отвел Квентина в отведенные ему покои и познакомил со слугами, которым предстояло прислуживать ему на время пребывания в усадьбе. Все вещи Квентина, включая и пособие для молодых офицеров, уже были заботливо разложены по комодам и тумбам. Огромная двуспальная кровать с тяжелым фиолетовым балдахином была заправлена несколькими слоями перин и красивым мягким бельем. Спальня в доме фон Моргенштернов оказалась куда роскошнее спальни Квентина в родном поместье и уж точно богаче, чем комната, в которой ему предстояло жить в академии.

Спустя несколько часов после обеда, когда Квентин уже полностью устроился в своих временных покоях и переоделся, сменив пыльную и пропитанную потом дорожную одежду, камердинер Жан вновь появился в его покоях и пригласил молодого герцога пройти в курительную комнату, где уже ждал хозяин дома.

Курительная представляла собой небольшую камерную гостиную с огромными кожаными креслами, бильярдным столом и солидной тумбой с различными сигарами, табаком и несколькими графинами с крепким алкоголем.

Реймонд предложил Квентину сигару, от которой тот поспешил отказаться – все его попытки курить заканчивались позорным кашлем и тошнотой, – и, развалившись в одном из кресел, начал рассказывать истории из своей учебы в академии. Мария была права, далеко не все из баек Реймонда подходили для детских ушей.

– Вы действительно насыпали в парик профессора горчичный порошок? – Квентин все еще не мог поверить, что самый молодой министр землеустройства и земледелия в истории Баригора совершал такие шалости, будучи курсантом самого престижного военного учебного учреждения севера Паспаля.

Реймонд кивнул, расплывшись в улыбке и выпустив изо рта плотный сизый дым сигары.

– А то! Ты даже не представляешь, какой скандал разразился. Профессор во всей красе со своей сияющей алой лысиной бегал по всему корпусу в поисках виновников!

– И вас не поймали?

– Конечно нет, – Реймонд сделал еще одну затяжку, – иначе это была бы совсем другая история.

Квентин замялся. Ему никак не удавалось побороть странное чувство неправильности происходящего. Это не укрылось от Реймонда, который выпустил дым несколькими крупными кольцами и спросил:

– Тебя что-то тревожит, Квентин?

– Академия – такое престижное учебное заведение. Я думал, те, кого туда взяли, упорно учатся. Но вы рассказываете совсем не об этом.

Реймонд мягко улыбнулся Квентину:

– Ты точно сын своей матери, такой правильный. Но тебе шестнадцать, сейчас самое время творить всякие глупости. Окончив академию, ты поступишь на службу его величеству, и тут уже будет не до шуток. Развлекайся, пока у тебя еще есть такая возможность!

Квентин поднял глаза на своего собеседника и увидел, как тот подмигивает ему. Несмотря на престижную должность, чопорный вид, идеально подстриженную бороду и мастерски завитые усы, герцог фон Моргенштерн совсем не выглядел серьезным взрослым. В его глазах плясали озорные искры, и у Квентина не возникало сомнений, что он и сейчас подложил бы какому-нибудь чиновнику в парик горчичный порошок, если бы знал, что ему это сойдет с рук.

– А как же учеба? Мне ведь столько всего нужно узнать, чтобы принести пользу Баригору!