Сумерки Баригора

Карл не кинул в Седрика книгу. Его пальцы сжали фолиант настолько сильно, что совершенно побелели. Губы пожилого некроманта дергались, а глаза вылезли из орбит. И все же Карл дал Седрику закончить свою речь и только потом заорал:

– Да как ты смеешь, жалкий высокородный выскочка! – Карл начал размахивать сжимаемой в руке книгой. – Ты ничем не лучше меня! Но ты забрал мой статус, мое признание и теперь хочешь забрать мою лучшую ученицу?!

– Но, наставник… – начала было Виктория, но Карл не дал ей договорить:

– Молчи, девочка! – И он снова вернулся к Седрику: – Ты хоть представляешь, сколько я работал, сколько ночей не спал, сколько сил потратил на развитие своего таланта? И тут появился ты, граф Ардейн, потомок древнего рода некромантов, гений, дарование, который в двадцать лет достиг четвертого круга! Достиг всего, ради чего я столько трудился, не пошевелив и пальцем!

Карл навис над Седриком, пользуясь тем, что стоял на стремянке. На деле пожилой некромант был минимум на голову ниже графа Ардейна.

– Это должен был быть я!

Седрик выслушивал все это с каменным лицом, глядя прямо на Карла. Взгляд его изумрудных глаз оставался холодным.

– Ты закончил? – спросил он наконец, когда Карл замолчал. В голосе Седрика не осталось ни следа от вежливости и уважительности, которыми его речь была полна прежде. Седрик говорил спокойно и холодно, замогильно холодно.

Карл хотел было сказать что-то еще, но осекся, сглотнув. Воздух в библиотеке завибрировал. Полумрак помещения наполнил едва заметный зеленоватый свет, источником которого были глаза Седрика. В руках графа Ардейна на этот раз не было посоха, проводника его силы, который он так редко оставлял. Но это не мешало некроманту четвертого круга взывать к мертвому вокруг.

– Ты обвиняешь меня, Карл Лофель, – голос Седрика стал более низким, гортанным, звуки его речи казались нездешними и невероятно мощными, – но разве я виноват в том, что ты слаб?

Карл сжался, подавленный этой силой. Он все еще был охвачен яростью и напряжен, но его гнев таял на глазах под давлением силы, исходившей от Седрика. Стоявшая чуть в стороне Виктория с открытым ртом наблюдала за происходящим. Ее распахнутые глаза блестели, отражая зеленый свет. Седрик же продолжал:

– Ты бы никогда не достиг четвертого круга, Карл. И в этом нет моей вины. Я не выбирал родиться таким. Смерть выбрала меня. Ты оспариваешь ее выбор?

Тени в комнате удлинились и будто бы начали жить своей жизнью. Но, возможно, это была лишь иллюзия, игра света. Теперь уже Седрик навис над всем помещением, высокий, худой и бледный. Его тень исказилась и напоминала очертания костлявой фигуры в балахоне.

Карл, полностью растерявший весь свой гонор, пробормотал что-то невнятное, вжимаясь в книжную полку. Его лицо исказилось гримасой ужаса.

– Ты считаешь, что я отнял у тебя что-то, но я лишь делал то, что должен был. То, для чего я был рожден и избран. – Голос Седрика начал искажаться еще больше, превращаясь в звук, подобный грозному завыванию ветра, складывающемуся в слова. – Дар выбирает, а не ты. Дар выбирает.

Карл почти кубарем слетел со стремянки и упал на колени перед Седриком. Зрачки его карих глаз расширились от благоговейного ужаса. Он начал кланяться в ноги графу Ардейну, бормоча:

– Простите меня, простите меня, простите меня.

Постепенно напряжение силы в комнате начало сходить на нет. Зеленое свечение растворилось, будто его и не было, а тени вернулись к своему обычному состоянию. Седрик сделал резкий глубокий вдох, будто бы до этого он надолго задержал дыхание, несколько раз моргнул и опустил взгляд на валяющегося у него в ногах Карла:

– Карл, встаньте. – Седрик протянул ему руку, и мужчина поднял на него глаза, увлажненные слезами. Несмотря на свое положение, Карл не казался подавленным, скорее, наоборот, его взор прояснился. Некромант выглядел неожиданно одухотворенным для человека, не более минуты назад униженно ползавшего на коленях. Карл оперся на руку Седрика и поднялся.

– Спасибо вам, граф Ардейн, – неожиданно сказал он, и Седрик впервые с тех пор, как вошел в библиотеку, продемонстрировал какую-то эмоцию – удивление. – Теперь я понимаю.

Седрик приподнял бровь, продолжая удивленно смотреть на Карла. Он будто не мог понять, что повлекло такое неожиданное изменение в поведении его коллеги:

– Значит, мы достигли согласия? – уточнил он.

– Конечно! Вы куда лучше подходите на роль наставника Виктории, чем я! Я был неправ, сомневаясь в ваших способностях и мотивах, за что я глубочайше прошу прощения!

– Конечно, я не держу на вас зла, – ответил Седрик неуверенно.

– Если я чем-то смогу быть вам полезен, только скажите! Я полностью в вашем распоряжении.

– Да-да, конечно, – Седрик сделал несколько шагов назад; неожиданный напор Карла явно доставлял ему дискомфорт, – в таком случае спасибо за уделенное время. Прошу меня извинить.