Сумерки богов

Внизу же Конрад вышел к началу моста. Он взглянул на столб духов, и его широкий лоб сморщился в презрении.

– Что я тебе сделал, старик? – закричал он.

– Ты убил моего сына!

– Я убил многих сыновей! И что с того? – Затем лорд Скары склонил голову набок. Гримнир увидел, как пошла рябь. – Ты… Хредель. Бедный Флоки был твоим сыном? И всё же я не убивал его!

– Ты прибил его к кресту, молочный ты содомит!

– И по-христиански похоронил после того, как эта злобная шлюха Диса Дагрунсдоттир запустила ему в голову стрелу! А её ты вызывал? Оскорблял? Обещал отомстить? Нет! Когда ты закончишь это, Хредель Квельдульфсон, тогда и зови меня, чтобы сравнять счёт!

Конрад развернулся.

– Трус! – заорал Хредель. – Поганая овца! Я ссу на твоего бога, псалмопевец! И сру на твоего бога! Его любовь сделала из тебя бабу! Зови своего Христа! Стащи его из объятий шлюх в небесах! Может, хоть он встанет ко мне лицом, хотя скорее всего он тоже повернётся и подставит мне свой зад для порки!

По рядам союзников разнесся смех. Когда эхо сказанного долетело до улиц, смех усилился. Мужчины кричали и свистели. Заревели рога, издавая радостную мелодию, похожую на веселье великанов.

Конрад замер.

Он медленно повернулся лицом к Хределю. Повелитель Скары обнажил зубы в дикой ухмылке, его черные глазницы сверкали красными точками. Он отстегнул вложенный в ножны меч, снял с себя гамбезон и тунику, пока не оказался таким же голым по пояс, как Хредель. Шрамы, покрывавшие его торс, выглядели как жуткие письмена – руны Колдуна, вырезанные на плоти. Конрад подал знак одному из своих людей, который передал ему круглый щит и бородовидный топор с длинным заостренным наконечником.

С вражеской стороны моста начали скандировать.

– Ска-ра! Ска-ра! – застучали по щитам копья, отбивая ритм. – Ска-ра! Ска-ра!

Во всей этой канители Конрад что-то сказал своим людям. Несколько из них, гигантских датчан с двуручными топорами, вышли из укрытия леса. Со стен Храфнхауга доносились стоны и крики, когда враги с яростным рвением прикладывались к столбу духов их предков. Полетели щепки; они за считаные секунды вырубили языческий символ. Конрад кивнул. С их помощью он скатил шест в овраг.

Другой воин вышел вперёд с крестом, сделанным из двух наспех связанных вместе древков копий.

Конрад на мгновение опустился на колени, шевеля губами и произнося молитву. Затем, перекрестившись, он поднялся на ноги и ударил топором по лицевой стороне своего щита.

– Ска-ра! Ска-ра!

И, оправдывая своё имя, Призрачный волк набросился на свою добычу.

Бахвальству и браваде пришёл конец; ни один из мужчин больше не сыпал насмешками, слышались лишь шипящее дыхание и скрип канатов, когда они приблизились и вступили в схватку. Хредель переступил с ноги на ногу, отчего мост закачался. Доски протестующе застонали; те, что постарее, затрещали, но Конрад не обращал на это внимания.

– Флоки! – закричал Хредель и бросился на лорда Скары со всей безрассудной храбростью гёта. Щиты треснули и заскрежетали; Хредель ткнул Конраду в глаза кончиком своего топора, затем отшатнулся в сторону, когда контратака альбиноса зацепила край его щита и вырубила щепку из покрытой пеплом липы.

Хредель просвистел проклятие сквозь стиснутые зубы. Он отбежал от верёвок. Клацали деревянные рукояти топоров, когда мужчины обменивались ударами – удар, отражение, ответный удар. Конрад кинулся вперёд, протаранив окованным железом краем своего щита защиту Хределя.

Старый ярл отшатнулся назад.

Конрад не дал ему оправиться. Он замахнулся топором, зацепил левый край щита Хределя и потянул его вправо, обнажив левый бок старика. Затем мужчина снова нанёс удар краем щита. На этот раз раскололась кость, когда он вогнал щит в сустав плеча Хределя, а затем в ребра.

Старик взревел, как раненый бык. Быстрые, последовательные удары отбросили его на одно колено; из-под его бороды брызнула кровавая пена, когда он изо всех сил пытался поднять щит и занять оборонительную позицию. Сломанные плечо и ребра помешали ему снова воспользоваться топором. Конрад навис над ним.

Из рядов союзников донеслись стоны и крики. На вершине стены Гримнир услышал, как Диса выругалась; Ульфрун молчала. Медленное, разочарованное покачивание головы говорило ярче слов. С другой стороны оврага поднялся шум – крики, вой и лязг упряжи. А ещё крики: «СКА-РА! СКА-РА!»

– Kristr á yðr alla! – рявкнул Призрачный волк. – Вы все в руках Бога!

Не успел Хредель подняться, как топор Конрада обрушился на шею старого ярла. Хлынула кровь, когда стальное лезвие с хрустом рассекло мышцы, сухожилия и кости. Хредель издал булькающий крик. Его топор выпал из ослабевших пальцев, с грохотом упал на доски и проскользнул между ними. Старик обвис на веревках и попытался остановить поток крови, струящийся сквозь его пальцы.