Сумерки человечества

Сейчас люди больше собирались вокруг не торговых ларьков, а развлечений, желая расслабиться после тяжкого труда. Несколько маленьких борделей и пара баров вполне обеспечивали всех желающих всем необходимым. Вместе с ними продолжал свою деятельность и Торг, грозивший, судя по объявлениям, продлится всю неделю, вместе с перерывами на сон и еду. Каждый желавший продать что-либо достойное аукциона, мог использовать эту возможность, поэтому даже с приближением вечера алчные крики покупателей и хвалебные дифирамбы товарам от аукционера не ослаблялись ни на секунду. Я подвел Андрея к месту неподалеку от входа на Торг, прикидывая площадь поражения и ударную мощь волны от взрыва. Тонкие переборки стенок вряд ли выдержат разрыв артиллерийского снаряда, поэтому стоять слишком близко мне не хотелось, но и далеко тоже. В таком бы случае мы могли бы не добежать. Вытаскивать же дистанционный пульт посреди коридора было делом, по меньшей мере, глупым. Заметив рядом стоящий прилавок с небольшим выбором одежды и сопутствующих товаров, если это можно было так назвать, я подошел к нему. Улыбчивый продавец, усатый и толстый мужик лет шестидесяти на вид, сидевший на пластиковом стуле рядом со столом, на котором и выложил весь товар, учтиво приподнялся и поинтересовался, что именно мы подыскиваем. Я неопределенно покрутил пальцами в воздухе и попросил дать время осмотреться, после чего нас оставили в покое. Выбор здесь был небогатым, несколько стопок связанного в пачки армейского камуфляжа, кое-что из туристических или охотничьих моделей, удобное и практичное, но не впечатляющее. Мелочевка была представлена наколенниками, патронташами, какими-то куцыми разгрузниками, непонятно как надевающимися, очками и масками. Приглядев две черных вязаных маски, похожими на те, что иногда использовались спецназом, только не так добротно сделанных, я поинтересовался ценой.

– Пятнадцать патронов за штуку, – не моргнув глазом, сказал продавец, внимательно оглядывая нас сверху донизу. Впечатления бедствующих мы не производили, потому он и решился так заломить цену. Я даже растерялся, услышав такую цену, только со щелчком закрыл рот, как выброшенная на берег рыба, но Андрей еще успел сказать мысли, сразу возникшие в голове.

– А морда не треснет? – не выдержав, задал мой друг вопрос, искренне интересуясь результатом. Не согласиться с ним я не мог, тоже считая, что пятнадцать патронов за маску, сделанную из старой шерстяной шапки, с плохо обрезанными краями и торчащими нитками, было чрезмерной ценой.

– Вы считаете такую цену чрезмерной? – вежливо поинтересовался продавец, сразу сдав на попятную, – В таком случае, назовите свою цену, и мы ее обсудим.

Я прикинул, сколько такая маска может стоить в среднем и решился предложить свою цену. Подобный фокус рыночных торговцев давно известен, но каждый раз люди все равно на него попадаются. Здесь только всего два пути, оба из которых не выгодны для покупателя. Если назвать цену ниже рыночной, то продавец всегда может поднять ее до необходимого уровня, а если назовете выше, то он просто согласится, не вдаваясь в дальнейшие торги. Что в первом, что во втором случае, выгода вся останется у продавца, не стоит даже и пытаться обмануть его.

Да и мне нужен был только предлог, чтобы задержаться рядом со входом на местный невольничий рынок, потратить на такое лишних пару патронов было не очень задорно.

– Ладно, – согласился я на предложение продавца, – я дам тебе за обе маски пять патронов. Такая цена тебя устроит? И если не согласишься, найду другого продавца.

– Шесть патронов за две маски, – резко сбавил планку продавец, – меньше не могу, мне еще семью кормить, надо же хоть что-нибудь получить за продажу…

– Хорошо, давай шесть патронов, – умиротворительным тоном сказал я, сделав такой вид, словно делаю продавцу одолжение. Отсчитав из запасного рожка шесть патронов, сунул их в мягкую ладонь усача и получил взамен две маски в полиэтиленовых пакетах. Разорвав упаковку, одну маску взял себе, а вторую сунул Андрею. Он недоверчиво покачал головой, но сунул ее в один из карманов разгрузки.

– Оденешь, только когда я скажу, – сразу предупредил его, сворачивая в соседнюю палату, где расположилось нечто вроде борделя. Толстая мадам наглого вида рассказывала каждому входившему про оказываемые ее девочками услуги, одновременно взимая плату. Интимность здесь вообще не соблюдалась, просто несколько больничных коек, где и проводилось оправдание ожиданий клиентов. Мне почему-то это напомнило обезьянник. Передернувшись от отвращение, я принялся выуживать из кармана пульт от бомбы. Только развернул антенну, когда услышал прямо под ухом томный голос мадам.

– А что желают молодые люди? – спросила она, поглядывая на нас из-под полуопущенных ресниц, – Все ваши фантазии будут исполнены, стоит вам только попросить. За символическую плату вы получите настоящее наслаждение.