Сумерки разума (СИ)

Чем дальше мы шли, тем темнее становилось небо, которое от нас порой заслоняли плотные, мощные лапы ветвей деревьев. Зная свою сверхспособность спотыкаться на идеально-ровных поверхностях, я шла очень аккуратно и перешагивала через стволы деревьев.

Я заметила, как странно тут распространялись звуки. Когда Майк крикнул нам чуть издалека, чтобы мы поторопились, я едва его услышала с расстояния примерно ста двадцати футов. То есть, и крики о помощи здесь вряд ли далеко разносятся.

Вскоре мы вновь вышли к пляжу, сонм деревьев понемногу расступился, пропуская к нам солнечный свет, почти уже окольцованный тучами. Я аккуратно подошла к одному из самых прочных на вид валунов и села на него. Меня охватывало разочарование, я чувствовала себя уставшей. Мне уже хотелось домой, потому что я начинала думать, будто поездка в Ла Пуш вышла совершенно бесплодной. Да, я убедилась в том, что это не маньяк. Что, если их и убивали, то мотив не типичен. Что убийства были спланированы и хладнокровны. Что, скорее всего, я всё надумываю, и этих бедняг действительно убивал бесстрастный господин Случай.

Единственным светлым пятнышком во всей поездке мне виделся обед на свежем воздухе. У меня разгулялся аппетит, и я рассчитывала, что вкусные сандвичи с индейкой немного поднимут мне настроение.

Когда мы вернулись к оставшимся ребятам на пляж, то обнаружили, что они не одни. Эти люди точно были из резервации — они выделялись и ростом и цветом кожи и прическами. Один из них — совсем молодой парень с оленьим разрезом черных глаз, светло-бронзовой кожей, как у человека, привыкшего находиться на свежем воздухе. Я поймала себя на том, что в последний раз видела таких красивых парней где-то по телевизору. Только этот оказался лишён… наигранности. Вероятно, наивный мальчик не подозревал о том, какой владеет силой. Он не замечал взглядов обращенных на него, простодушно улыбался, и всё в нём твердило о детской непосредственности.

Его звали Джейкоб.

С самой первой секунды это имя болезненно врезалось в сердце, вызывая чувство, похожее на то, какое я испытала, увидев пляж.

Мальчик, моргая, смотрел на меня, протягивая мне руку, пока я заторможено смотрела на протянутую ладонь.

«Дура, он с тобой знакомится, поздоровайся».

Я вяло пожала его теплую, мягкую руку и улыбнулась, кажется, представившись в третий раз подряд. Не хватало только смущенно захихикать для довершения образа.

Это моё проклятие — чужая красота всегда действовала на меня немного дезориентирующе вне зависимости от того, какого пола этот человек или возраста. Я порой украдкой глазела на парня, искренне им восхищаясь и печально думая, как он изменится через каких-то пару лет. Поймет, что его окружают толпы поклонниц, осознает свою власть и очарование, а потом окончательно и бесповоротно испортится, преждевременно пресытившись легкими победами и вниманием. Но сейчас он еще мальчишка. Сейчас он еще свободен.

С первой секунды я воспринимала его с некоторой снисходительностью, как ребенка. Так уж вышло.

Я вяло жевала свой бутерброд, мало поддерживая с кем-либо беседу. Этот парень так заполонил мои мысли, что я не сразу осознала, какой шанс мне выпал. Воистину, красота — страшная сила. Ведь наши гости — жители резервации… Именно отсюда шли слухи об исчезновениях!

Я чуть не выронила сандвич, рассеянно оглядываясь по сторонам и жадно выискивая добычу для допроса. Почти все парни, как оказалось, разошлись. Кто в лес, кто к воде с девушками, а кто-то в магазин. Не повезло именно Джейкобу. Кстати, мальчик странно смотрел на меня время от времени. Порой он улыбался таинственно, и я не могла понять, почему.

— Похоже, я сильно изменился, — вот что он сказал первым, пока я подбирала слова, чтобы к нему обратиться.

— Чего? — непонятливо переспросила я.

— Моя фамилия Блэк. Ты купила пикап у моего отца, — пояснил он всё с той же улыбкой.

— Точно! — воскликнула я обрадованно. — Ты же сын Билли! Но ты и впрямь сильно изменился. В последний раз ты был коротышкой ниже меня с пухлыми коленками.

— Не удивительно, что ты не узнала меня. А вот я тебя вспомнил.

— Надеюсь, не потому, что я слабо переменилась с двенадцатилетнего возраста?

И тепло в груди, образовавшееся у меня внутри, когда я увидела пляж, взорвалось бомбочкой. Я помнила, как мы с Джейкобом и его сестрами сюда ходили. Как правило, с нами присутствовал мой отец. Я часто получала ссадины и синяки. Мы с Джейкобом никогда толком не играли, потому что он, во-первых, был мальчиком, а во-вторых, самым младшим. Мы относились к нему покровительственно, снисходительно, и он на это очень обижался. А сейчас этот тип выше меня на полголовы и почти такой же широкий в плечах, как мой отец. Он улыбнулся мне очаровательно простодушной улыбкой.