Сумерки разума (СИ)

В общем, лицо у меня было здорово перекошено, когда к нам вернулись ребята. Майк звал нас всех к машинам, чтобы ехать обратно. Лорен висла на одном из статных ребят из резервации. Она подключала свое обаяние, чтобы узнать что-нибудь о Калленах, но с невозмутимым парнем такие трюки не срабатывали. Он только улыбался ей. И даже когда она сделала комментарий на счет моей избранности Калленами, я не разозлилась.

Я снова чувствовала себя так, словно тайн слишком много. Всё вокруг казалось неустойчивым. Странно думать, что еще недавно я переживала из-за приезда в холодный Форкс. Последнее, что меня волновало — погода и Аризона. Я забыла даже о причине, побудившей меня приехать.

Туманный, сумрачный и тихий Форкс таил в себе безумие. Едва мне показалось, я готова понять его, как оно раскрылось в бесконечном варианте возможностей своего течения. И я снова могу сколько угодно предполагать, задаваться вопросами, гадать, но у меня есть лишь один источник ответов. Эдвард.

Я неожиданно поняла, что если он сейчас твердо решит не посвящать меня, захочу умереть. И, если не сойду с ума, всю свою жизнь брошу на то, чтобы понять, как устроен этот дикий, жуткий мир. Мы привыкли к самому непростительному — к собственной деструктивности, к оправданию войн, но то, что я начинала понимать — это какие-то новые уровни добра и зла. За всем этим крылось что-то баснословно жуткое, хотя я и не отдавала себе отчёт в том, что именно это такое.

Комментарий к Диалоги со сфинксом. Часть шестая - ты начинаешь понимать

Из плейлиста Беллы:

Metallica - Enter Sandman

Из плейлиста Эдварда:

Филармонический оркестр Яначека - Рахманинов. “Остров мёртвых”.

David Garrett & Karl Jenkins - Palladio

Red - Of These Chains

========== Диалоги со сфинксом. Часть седьмая - Сфинкс поймал тебя ==========

Человек — самое страшное чудовище на земле.

Так я думала всю свою жизнь, старательно пытаясь понять темную сторону нашего разума. Я была готова столкнуться с демонами подсознания любого человека и готовила себя к этому, стараясь быть беспристрастной. Но теперь я видела, что человеческое зло — не предел. Есть нечто за его гранью — столь же обыденное, простое и очевидное. Помимо человека мир населяют еще человекообразные монстры. От этого голова шла кругом.

К счастью, Чарли был так занят баскетбольным матчем, что не заметил, как появилась его дочь. Точнее, с каким выражением лица она возникла на пороге.

Я была очень далека от того, чтобы делать домашнюю работу или ужинать. Мне срочно требовалось перезагрузиться. Потому я с легким хлопком закрыла дверь своей спальни, приоткрыла окно, вытащила плеер, диск со своей нарезкой музыки и стала слушать. Я слушала музыку так громко, что сначала она заглушала мысли. Она заглушила их все, пока я не поняла, что бежать бессмысленно.

Осталось слишком много вопросов. И никогда еще никого в своей жизни я не ждала так, как появления Эдварда.

О, если бы дело было в сантиментах…

Эдвард был для меня Сфинском. Сфинкс — символ высшего бытия разума. Это зверь, который обладает мудростью человека, силой и здоровьем льва, хитростью змея и возвышенными стремлениями ангела. Потому таков его облик. В египетской философии или греческой Сфинкс — символ тайн. Сам ответ на знаменитую его загадку имеет двойное дно. И Эдвард был сфинксом. Теперь я еще сильнее, чем раньше боялась его, но и испытывала еще более сильный интерес. Почти фанатичный.

Большую часть времени я пыталась смириться с тем, что узнала. Потом сказала себе вести себя невозмутимо, задавать только существенные вопросы и только в подходящие моменты.

«Он обязательно поймет, что я ответила на свои вопросы сама. Он поймет это, едва я посмотрю ему в глаза. Что он тогда сделает? — я закрыла глаза, стащила с головы наушники. — Он вернется с охоты, где охотился с Эмметтом на медведей. Потому что… он цивилизованный вампир. Но даже и такого вампира стоит опасаться, потому что в любую секунду — ты никогда не знаешь, что на него найдет, — его глаза потемнеют, и хищник увидит в тебе жертву».

С этими нестройными мыслями мне кое-как удалось уснуть.

Мне снова снился Эдвард. Он был одет, как пастор. Черный строгий костюм шел ему, подчеркивая бесчувственную аскетичность его лица. Я отчего-то испытывала благоговение, какое бывает, когда ты общаешься с каким-нибудь духовным наставником, которому веришь. Церковь, где мы с ним оказались, находилась в запустении, но отнюдь не живописном. Повсюду валяются человеческие кости, царит жуткая тишина. Из мебели в относительной целости осталась только паперть.

— Ты сделала выбор? — строго спросил Эдвард.

Я лишь интуитивно понимала, что он имеет в виду и почему-то кивнула утвердительно.

— Хорошо, — глаза его снова были матово-черными. — Истинная тьма заключается не в существовании вампиров. Это чудовища, конечно, но только в физиологической точки зрения. Истинные монстры — люди, так было и будет всегда.

— Это лишь одна сторона медали…

— Самая популярная, и ты обязана это признать, — сухо произнес Эдвард.

— Почему на тебе одежда пастора?