Сумрачный волкодав и Проклятая фея смерти

— Никогда про таких не слышал.

— Неудивительно. Сами самвиска никогда не проникают в наше измерение, но если открыть проход в их измерение или в таких местах, как это, они начинают оказывать влияние на людей. Совесть они, увы, не пробуждают, но и прикрыться утешительными иллюзиями не дают, вынуждая человека видеть себя и свои поступки без прикрас. Собственно, именно из-за здешнего Зеркала Эрльех тут и сделали тюрьму и место ссылки для тех, кто совершил магические преступления.

— Не слишком ли это жестоко? — нахмурился Мьюр.

— Не менее жестоко, чем причинять вред при помощи магии, — убежденно ответил Тейрдарссон.

— А как же работники администрации и охрана?

— А у нас есть защитные артефакты. От воздействия самвиска прекрасно защищают те же артефакты, что и от демонов.

— Но ни у кого из осужденных их нет? Даже у тех, кто отбывает наказание за магические преступления средней тяжести?

— Да, даже у них. Собственно, за счет этого и обеспечивается низкий уровень рецидива магических преступлений, — усмехнулся Тейрдарссон.

— Странно, что я никогда об этом не слышал. А ведь я много лет проработал в МОП, занимаясь расследованием именно магических преступлений.

— Таково свойство Зеркала Эрльех: рассказать о его природе можно только тому, кто побывал в зоне его воздействия. Даже очередному министру общественного порядка приходится приезжать сюда, чтобы узнать о нем. Так что вы сможете рассказать о том, в каком состоянии пребывают те осужденные, которых вы здесь видели, но о причинах этого — нет.

Покидая Лаунтские острова, Мьюр размышлял о том, что справедливость Эрльех бывает жестокой, но лично он ничего не имеет против, во всяком случае, когда речь идет о таких, как Яуконар Вигюрбьёрг, или Греймюр Юргельсун, или Науртис Кюннлейг, особенно если это всё-таки она вызвала Блехингар.

Глава 15

Урслин оказалась права: в Сиеласте Мьюр справился за один день. Прямо с вокзала он отправился в отделение УКПМП, где энергичная пожилая госпожа Лейерссен, местный маг-эксперт, без промедления вручила ему нужный артефакт.

Это оказалась здоровенная серебряная штуковина, напоминающая тарелку, разделенная на двенадцать секторов, в каждом из которых был закреплен полудрагоценный камень, окруженный магическими символами, значения которых Мьюр не знал.

— И как им пользоваться? — поинтересовался Мьюр.

— Очень просто. Вы ведь тенгилюр?

— Да, — угрюмо подтвердил Мьюр.

— Значит, вам достаточно просто прийти в нужное место и капнуть в центр артефакта своей кровью. Если окажется, что именно там к вам прицепилось оннурвера, один из камней засветится, и вы поймете, с каким оннурвера имеете дело. В запросе о содействии было указано, что это должен быть либо пустотник, либо грёзовая фея. Значит, засветится либо черный опал, если это пустотник, либо дымчатый — если это грёзовая фея.

— Э-э, — замялся Мьюр, — но я не слишком хорошо разбираюсь во всех этих камнях. Черный опал я вижу, а дымчатый — это какой?

— Ну да, я как-то не подумала, что это не очевидно, тут ведь есть еще и дымчатый агат, — улыбнулась госпожа Лейерссен. — Вот этот, рядом с которым значок в виде трех волнистых линий.

— Надеюсь, я не перепутаю, — вздохнул Мьюр.

— А давайте я с вами поеду?

Мьюр с сомнением взглянул на госпожу Лейерссен, но она лучилась таким неподдельным энтузиазмом, всем своим видом показывая, что помощь приезжему следователю ничуть ее не затруднит, что он согласился.

— Вот и отлично! — воскликнула маг-эксперт, радостно потирая руки. — Поедем на моей машине.

Автомобиль госпожи Лейерссен произвел на Мьюра неизгладимое впечатление — это оказался здоровенный внедорожник, разрисованный яркими абстрактными узорами.

— Это моя внучка расписывала, она учится на дизайнера, — гордо сообщила пожилая дама и добавила: — А машину мне зять подарил, у меня есть домик в деревне, а ведущая туда дорога оставляет желать лучшего, особенно в дождливую погоду.

Мьюр представил, как госпожа Лейерссен лихо рассекает на этом пестром монстре по деревенской грязюке, и невольно улыбнулся.

Гостиница, в которой он останавливался, когда расследовал дело Науртис Кюннлейг, называлась «Огонек». Трехэтажное здание было выкрашено в оптимистичный ярко-оранжевый цвет и внутри было не менее симпатичным, чем снаружи. Предъявив администратору постановление на проведение магических следственных действий, суть которых в документе не раскрывалась, чтобы не пугать непосвященных, Мьюр с магом-экспертом проследовали в номер на втором этаже, который на данный момент пустовал.

Заперев дверь номера изнутри, госпожа Лейерссен предложила Мьюру встать, где ему удобно, и когда он замер примерно в центре помещения, вручила ему артефакт, велев положить его на ладонь левой руки и так и держать.

— Сейчас я проткну вам палец, стерильный скарификатор у меня с собой, вы капнете кровью в центр, и если всё произошло здесь, артефакт отреагирует практически сразу.

— А если нет, и нам понадобится проверить и другие места? Мне придется постоянно капать на него своей кровью? — заинтересовался Мьюр.