Супер «горничная»

Собирался я в больницу не менее тщательно, чем если бы готовился к свиданию с любимой. Да все так и было на самом-то деле, разве что, в нашей с Алисой ситуации пока однобоко. В общем, я помылся, побрился, оделся во все чистое, наглаженное и модное. А потом… застрял дома на неопределенное время по обстоятельствам, независящим от меня.

Дело в том, что как только пробудился от похмельного сна, первым делом извинился перед кенаром и выпустил его на вольные хлеба в пределах дядюшкиного дома. Ну и что вы думаете? Птиц, как выяснилось позже, обиделся на меня куда как более серьезно, чем предположил сначала по его немигающему взгляду. Эта пернатая зараза решила спрятаться от меня, да так надежно, что искал я его не меньше часа и всерьез уже начал переживать, что каким-то образом умудрился выпустить на улицу. А он же, голосистый урод, все это время отсиживался на шкафу, да в таком укромном месте, что увидеть его я не мог ни из какой точки гостиной. И когда я был близок к отчаянию, птиц преспокойненько вспорхнул со шкафа и приземлился на люстру. Ну и еще с полчаса у меня ушло на то, чтобы хитростью и лаской заманить его в клетку. К тому моменту я готов был растерзать дядиного любимца голыми руками.

Отъезжал от дома я, мягко говоря, в растрепанных чувствах, а если проще, то злой как черт. А в больнице меня ждало новое препятствие — ни Алисы, ни ее отца в палате я не обнаружил. Не сразу получилось выяснить, что они на каких-то там процедурах.

Первым привезли отца Алисы, а сама она появилась минут через пятнадцать. К тому времени я уже извелся не только от скуки, но и от волнения.

— Ты где была? — набросился я на нее и только потом обратил внимание, что выглядит она какой-то подавленной.

— Папу возили на томографию головы в соседний корпус. А потом я говорила с врачом.

Вот же я идиот! Еще и лезу к ней со своими претензиями.

— И что показала томография?

— Сегодня у него был приступ. Врач сказал, что это из-за скопления крови в голове после инсульта. Нужно наблюдать, и если лекарства не помогут рассасыванию сгустка, то придется оперировать, чтобы удалить его. Ну и еще есть опасность, что сгусток перерастет в опухоль.

Она едва не плакала. Мне же ее было нестерпимо жалко, но слова не лезли в голову. Я просто не знал, что можно сказать в такой ситуации, чем утешить. Сам я почему-то не сомневался, что отец ее поправится, но как ей внушить эту мысль?

— Ты хоть ела? — дежурно поинтересовался, чувствуя себя ну вот ни сколечко не оригинальным и даже банальным.

— Савелий, можно попросить тебя? — посмотрела она на меня так, что сердце сжалось в груди.

Столько горя сейчас было в ее взгляде и какой-то затаенной тревоги. Мой же вопрос Алиса, казалось, и вовсе не услышала.

— О чем?

— Не мог бы ты заехать ко мне домой и проведать маму? Со вчерашнего дня не могу ей дозвониться и ужасно волнуюсь.

— Так. Иди в палату и жди меня!

Фраза с трудом далась мне так, чтобы прозвучала спокойно. На самом деле я был близок к взрыву. Видеть тут с потухшим взором свою всегда такую радостную и немного язвительную Златовласку не осталось сил. Даже не стал ждать ее реакции, а прямиком направился в ординаторскую. Вернулся через полчаса, довольный собой и тем, чего получилось добиться.

— Собирайся, мы уезжаем.

— Куда? — удивилась она, откладывая в сторону книгу, которую, сдается мне, и не читала вовсе.

— Сначала к тебе домой, а потом… Придумаем, куда поедем потом.

— Я не могу…

— Можешь! — перебил ее я и снова вынудил оторвать взгляд от отца и посмотреть на меня. — Я говорил с врачом. И он раскрыл мне тайну, что у них тут есть платные сиделки, которые отлично справляются со своими обязанностями. Одну такую я и нанял для твоего отца! Собирайся! — еще строже велел. — Все равно, от тебя тут мало толку. На первых порах ему нужна профессиональная помощь. И врач это подтвердил. Ты же сможешь навещать его в любое время и так часто, как захочешь.

Я готов был уговаривать Алису сколько придется, но меня спасла сиделка, которая как раз в этот момент вошла в палату. А еще через пятнадцать минут я выводил Алису из больницы, поддерживая под локоток, словно она и была больной. Но выглядела она разве что чуточку лучше своего отца. Я же продолжал злиться на всех вокруг.

* * *

Пока мы добирались до моего дома, от волнения успела известись. Ни на чем не получалось сосредоточиться, в голове царил какой-то хаос. Неужели я так провинилась перед судьбой, что она решила еще суровее наказать меня? Что могло случиться с мамой, если она почти сутки не отвечает на мои звонки? И Савелий сидел какой-то смурной, сосредоточенно глядя на дорогу и вцепившись в руль. Впрочем, разговоры с ним меня бы сейчас только отвлекли от главной мысли.

— Поднимешься? — посмотрела я на него с надеждой, когда мы остановились возле моего подъезда.

Сейчас я ужасно хотела, чтобы он пошел со мной. От страха меня уже потряховало. Но и признаться честно в собственной трусости не рискнула. Да и не понадобилось.

— Конечно пойду! — решительно отозвался он и распахнул дверцу машины так, что та едва не отлетела.