Супермухи. Удивительные истории из жизни самых успешных в мире насекомых

Излишне говорить, что на этих безбилетных мухах есть безбилетные микробы. Исследования показывают, что мухи примерно в два раза грязнее тараканов. В 1940-х годах американские энтомологи Дэвид Фуллауэй и Ноэль Краусс из Гавайского совета сельского и лесного хозяйства оценили бактериальную нагрузку домашних мух, заставив испытуемых пройти по тарелке, покрытой богатым питательными веществами желатином, затем изучив белые следы, скопления бактерий, появившиеся несколько дней спустя. Фуллауэй и Краусс подсчитали, что средняя домашняя муха несет на себе 1 250 000 бактерий. Один особенно негигиеничный индивид, участвующий в исследовании, перенес 6 600 000 бактерий[270].

Джон Уоллес, профессор биологии из Миллерсвиллского университета, рассказал мне[271], что его коллега Джон Дил из Министерства сельского хозяйства США использовал аналогичный метод, чтобы продемонстрировать, насколько мухи могут быть заразны. Исследование он проводил в придорожных продуктовых киосках в Гватемале. Такие импровизированные торговые точки установлены в местах остановки транспорта, где автомобили проверяют на предмет контрабанды (и часто опрыскивают на случай наличия насекомых-«вредителей»). Голодные мухи в огромном количестве слетаются на тако, энчиладас, пирожные и пироги. Молодые ученые разбрасывали белую муку по близлежащим уборным и ждали результата. В течение короткого времени на выставленных продуктах появлялись крошечные следы мух. Уловка сработала, наглядно показав, что мухи сначала посещают туалеты, а затем садятся на тако. Местные торговцы приняли меры: стали накрывать выставленную еду и использовать средства пассивного контроля, такие как липкие полоски от мух, борясь тем самым с перекрестным загрязнением.

Несмотря на доказательства, свидетельствующие о том, что мухи – заядлые переносчики грязи, опрос компании Orkin[272], с 2014 года занимающейся борьбой с вредителями, показал, что 61 % респондентов готовы отказаться от пищи после того, как к ней прикоснулся таракан, и только 3 % сказали, что перестанут есть после того, как с пищей соприкоснется муха. Я полагаю, что основное предубеждение против таракана основано на большом размере и склонности быстро бегать (а не летать).

Удивительно, но мухи, похоже, никогда не заболевают от их рациона. Только подумайте, как тщательно нас, людей, учат соблюдать гигиену. Нас заставляли мыть руки после каждого посещения туалета и перед едой даже до того, как появился коронавирус. Ежегодно регистрируются (и не регистрируются) миллионы случаев заболеваний пищевого происхождения. Только почитайте все эти заголовки о последней вспышке кишечной палочки из-за фальшивой партии шпината или помидоров, загрязненных навозом животных. Учитывая, что у овощей нет толстой кишки, где развивается кишечная палочка, поразительно, насколько хорошо мухи приспособлены есть даже грязную пищу. Неужели у мухи или личинки никогда даже не болит живот?

Мухи отлично адаптируются к массам бактерий, присутствующих в навозе и на трупах. Например, есть доказательства того, что бактерии в трупе или на нем не просто не препятствуют развитию личинок и окукливанию; они способствуют этому. Причем происходит это двумя способами: личинки питаются непосредственно бактериями или бактерии выделяют питательные вещества, а уже ими питаются личинки. Когда личинки перерабатывают (жуют) пищу[273], они выделяют смесь антимикробных молекул, убивающую определенные бактерии[274].

Мысль о трапезе на гниющих трупах вызывает у нас соответствующее отвращение, однако стоит поблагодарить мух за роль, которую они играют в процессе уборки отходов. К сожалению, это случается нечасто. Я не раз слышал, как человек брезгливо отзывался о привычке мухи «блевать» на поверхность, чтобы разжижать съедобные остатки. Это несправедливо. Прежде всего, это, по сути, не рвота. Здесь нет выделения ранее съеденной пищи, и конечно же процесс не сопровождается чувством тошноты. Я даже не уверен, что это более отвратительно или по своей сути менее естественно, чем наша манера обволакивать пищу слюной после того, как она попадает в рот.

Для тех, чьи чувства все еще оскорблены, могу сказать, что с возрастом привычки мух меняются. Возможно, наиболее эстетически контрастный переход жизненного цикла от незрелого ко взрослому наблюдается у журчалки. Их личинки обычно обитают в органическом иле, скопления которого можно найти в отстойниках для очистки сточных вод. Затем, в качестве награды матери-природы за такую сомнительную юность, они становятся элегантными и изящно парят на тонких крыльях, потягивая нектар с красивых цветов. Любое представление об искуплении здесь, конечно, антропоморфная чушь. В той степени, в какой личинки журчалки обладают эстетическим восприятием, чан с человеческими нечистотами, несомненно, для них столь же привлекателен, как для нас миска свежего чили с тремя видами бобов.