Супершпион, числящийся в мертвых. Самые искусные воры

– Я уже понял, что ты пришел не с пустыми руками.

– Видишь ли, Сент-Ив, – он перешел на шепот, – я знаю, кто воры.

Он радостно улыбнулся, обнажив все тридцать два вставных зуба, покивал, повернулся и зашагал к выходу, в летнюю ночь.

– Мистер Сент-Ив, – крикнул от стойки Чарли, – лифт не работает.

Глава 14

Когда я проснулся в семь утра, за окном лил дождь. Капли барабанили по окну, а я стал у плиты, дожидаясь, пока закипит вода, чтобы выпить чашечку растворимого кофе. Взбодрившись кофе и первой утренней сигаретой, я позвонил в «Истерн Эйрлайнс», где мне ответили после четырнадцатого звонка. Все полеты на Вашингтон отменили. В столице тоже лило как из ведра. Наверное, дождь шел над всей планетой.

Оставалось выбрать между автобусом и поездом. Я позвонил в «Пенсильвания сентрал рейлроуд». Там скучающий мужчина в конце концов сознался, что поезд в Вашингтон отходит в восемь часов и он даже может продать мне билет.

Я набрал номер портье и попросил к телефону Эдди, дневного коридорного.

– Ты получишь два доллара, если через десять минут, когда я спущусь вниз, у подъезда будет стоять такси.

– О Господи, мистер Сент-Ив, я же промокну насквозь!

Я вздохнул.

– Три бакса.

– Идет. Три бакса. Между прочим, та лошадь, на которую вы поставили…

– Выиграла?

– К сожалению, нет.

– Жаль.

– Да, тут уж ничего не поделаешь. Хотите поставить сегодня на другую?

– Нет времени. Эдди, мне нужно такси.

За четыре минуты я оделся, положил в дорожную сумку рубашку, белье, носки, туалетные принадлежности, на это ушло еще две минуты, добавил бутылку виски, постоял минуту у починенного лифта и подошел к стойке через девять минут после того, как закончил говорить с Эдди. Небритый и неумытый.

Чемодан мне отдали, Эдди каким-то чудом удалось поймать такси.

– Я весь промок, – заявил он, принимая от меня три доллара. Вероятно, эту фразу следовало расценивать как благодарность.

Водитель хмыкнул, когда я назвал ему пункт назначения, и ворчал всю дорогу к Пенн-стейшн. Милю, разделявшую отель «Аделфи» и вокзал, мы преодолели за пятнадцать минут, по меркам утреннего дождливого Манхэттэна, должно быть, установили рекорд скорости. В семь сорок я уже стоял у кассы, вслед за женщиной, которая хотела доехать поездом до Катбэнка, что в штате Монтана. Ехать она собиралась не сегодня – на следующей неделе, а может, неделей позже, в зависимости от того, когда родит дочь, но желала заранее получить всю необходимую для дальней поездки информацию. Кассир также оказался неравнодушным к младенцам, и они обсудили, кто лучше для первенца, мальчик или девочка, прежде чем он протянул руку к толстому справочнику, чтобы определить, какие поезда и когда уходят в Катбэнк. Наконец он продиктовал женщине, как ей ехать, она все записала, после чего они вновь поговорили, на этот раз о погоде.

Женщина ушла, и кассир подозрительно глянул на меня, будто я пришел не за билетом, а с каким-то неприличным предложением.

– Вашингтон, место в первом классе.

– Не знаю, есть ли свободные места. – Он взглянул на часы. – Вы припозднились, знаете ли.

– Да уж, так получилось. – Я не стал перекладывать вину на него.

– Первый класс. Это дороже, чем купе.

– Я знаю.

– Но все равно хотите ехать первым классом?

– Хочу. – Мне даже удалось не повысить голоса.

– Ага, один билет таки остался.

– Я рад, что вы меня не подвели.

– Купе обойдется вам в девятнадцать долларов девяносто центов. Это большие деньги.

– Я недавно получил наследство.

– Понятно. – Он протянул мне билет, я ему – двадцатидолларовую купюру. – Как говорится, береги центы, а уж доллары сами позаботятся о себе, – и вслед за билетом он отдал мне десятицентовик.

– Вы это сами придумали? – поинтересовался я.

– Следовал этому правилу всю жизнь. – Он вновь глянул на часы, милый семидесятилетний старичок. – Если вы поторопитесь, то еще успеете на поезд.

Я поторопился, хотя пятидесятивосьмифунтовый чемодан больно бился о мое правое колено. Спешил я напрасно. Состав подали на десять минут позже.

Последний раз услугами железных дорог я пользовался, когда ехал на трансъевропейском экспрессе из Кельна в Париж. Кормили прекрасно, обслуживали еще лучше, поезд летел как на крыльях, в вагоне совсем не трясло. «Пенсильвания сентрал рейлроуд» не баловала пассажиров комфортом. Я заплатил на восемь долларов и тридцать пять центов больше лишь для того, чтобы получить кресло, вращающееся на 360 градусов, которое давало мне возможность в полной мере насладиться городским пейзажем восточного побережья Соединенных Штатов. Я увидел фабрики, свалки, кварталы разваливающихся домов и одну корову.