Супервулканы. Неожиданная правда о самых загадочных геологических образованиях Вселенной

Начав бывать на научных встречах, посвященных Венере, Кейн заметил, что «все в этом сообществе прямо-таки жаждут новых данных и с большой завистью смотрят на своих марсианских коллег, которые, кажется, запросто получают свои марсоходы и все, что только пожелают». Но за последние несколько лет ситуация несколько изменилась в пользу Венеры. Вместе с некоторыми другими учеными Кейн доказывал в штаб-квартире НАСА, что, если мы хотим понять условия обитаемости планет как внутри, так и за пределами нашего космического захолустья, нам нужно внимательно взглянуть на Венеру, «потому что это место, где все пошло не так», как замечает Кейн. Изучая ее, мы получим подсказки относительно того, есть ли в галактике другие Земли – или другие Венеры.

Именно такие аргументы в последнее время стали убеждать все больше высокопоставленных чиновников, что нужно вернуться к исследованию Венеры. Всплеск интереса к Венере на фоне обнаружения фосфина – это хорошо. Так много научных исследований было финансировано для изучения возможности существования жизни на Марсе, а все из-за загадочных выбросов метана. «Нам лучше заняться Венерой», – считает Бирн.

В 1996 году ученые, изучая ALH 84001, марсианский метеорит, найденный 12 годами ранее в Антарктиде, решили, что между песчинками породы они нашли микроскопические окаменелости [31], а значит, на Марсе может быть жизнь! В конечном итоге выяснилось, что это вовсе не окаменелости. Но этой ошибки оказалось достаточно, чтобы запустить огромный план целевой миссии на Марс. В том метеорите, как говорит Айзенберг, «не оказалось никаких признаков марсианской жизни. Но он действительно сдвинул дело с мертвой точки». Фосфин может стать аналогичным катализатором для Венеры. Айзенберг объясняет: «Не так уж важно, верна ли гипотеза с фосфином, потому что, отправившись туда, мы узнаем и это, и много чего еще».

Задолго до того, как фосфин вошел в моду, НАСА собиралось решить, какую миссию класса Discovery запустить следующей – выбрать можно до двух программ. На момент написания этой книги, осенью 2020 года, в конкурсе участвуют четыре предложения, возглавляемые разными командами ученых: одна из них отправится к спутнику Юпитера, другая – к спутнику Нептуна, а две – к Венере. Все были взволнованы вниманием, которое внезапно привлекла эта планета.

Одна из миссий – Venus Emissivity, Radio Science, InSAR, Topography, and Spectroscopy, или VERITAS (в переводе с латинского «истина») – представляет собой орбитальный аппарат. С помощью целого набора изощренных технических приборов он будет изучать поверхность Венеры и составлять ее карту с беспрецедентными подробностями. Он заглянет во внутренности Венеры. Ее таинственные геологические и вулканические процессы будут изучены лучше, чем когда-либо прежде. Мы узнаем, как связаны между собой климат, поверхность и недра этой планеты.

Смрекар, геофизик и планетолог из Лаборатории реактивного движения НАСА, собирается возглавить эту миссию. Она была старшим научным сотрудников во время «Магеллана», когда Венерой занималось больше ученых. «Но многие это дело бросили, – говорит она. – Причина, по которой мне удалось сохранить интерес к Венере, несмотря на отсутствие данных, заключается в том, что между изучением Земли и изучением Венеры есть множество сходств». Понимание одного, говорит она, помогает нам понять другое. Венера поможет нам ответить на один из главных вопросов: «Земля пригодна для жизни. Венера – нет. Почему?»

Другая миссия, Deep Atmosphere Venus Investigation of Noble gases, Chemistry and Imaging Plus, или DAVINCI+, носит имя знаменитого итальянского ученого-энциклопедиста. В рамках этой миссии будет развернут орбитальный аппарат, который опустит зонд в атмосферу планеты. Будет изучаться и ее поверхность, но основная часть миссии заключается в исследовании неба.

Ни одна из миссий не сможет обнаружить жизнь. Но у одной из них, возможно, есть новое, неожиданное преимущество. «DAVINCI – аппарат, который собирается войти в атмосферу и взять ее образцы», – говорит Айзенберг. По его словам, приборы не нужно дополнительно настраивать, чтобы они могли обнаружить фосфин; они уже могут его регистрировать.

Другие возможные будущие миссии различных космических агентств, от европейского орбитального аппарата EnVision до множества российских роботов-исследователей, также получили толчок к развитию благодаря фосфину. Но детали еще уточняются. Сейчас 2020 год подходит к концу, и в моем календаре обведен июнь 2021 года. Именно тогда будет выбрана следующая миссия класса Discovery, и есть приличные шансы, что победит одна из двух миссий на Венеру. Даже если будет выбрана только одна, DAVINCI+ или VERITAS, я надеюсь, что она станет не единственной, а первой из многих экспедиций в давно назревшей программе по изучению Венеры.