Сущность

В десять вечера Билли с девочками ушли из дома, чтобы переночевать у Гринспанов. Карлотте было стыдно, что Крафт и Механ узрели такой распад их быта. Но она не хотела рисковать.

Механ установил ряд измерителей по всему коридору и спальне. Он отметил высокую концентрацию ионов, но не аномальную. Когда Механ открыл дверь спальни, на него повеяло слабым запахом. Было чуть позже 22:00. Их ждала еще одна долгая ночь.

Крафт и Механ сидели на жестких кухонных стульях, чтобы не расслабляться. Камеры были закреплены на штативах и готовы к работе. Окна, электрические светильники и зеркало были заклеены черной бумагой и изолентой для обеспечения длительной экспозиции.

Около 3:00 Крафт резко проснулся. Механ откинулся на спинку стула, уперевшись в плечо Крафта. Крафт встряхнул его, чтобы разбудить.

– Становится холоднее, – прошептал Крафт.

– Это просто ночной ветер.

Карлотта спала в своей комнате. Крафт и Механ прождали еще два часа, а затем тяжело встали, когда на спальню опустился рассвет.

Карлотта разлепила глаза и смотрела, как они уходят. Пока они собирали камеры и выносили на улицу, она надела халат и босиком вышла их проводить.

– Мне жаль, что ничего не было, – сказала она.

– Ничего, – ответил Крафт.

Они уложили оборудование в машину. Крафт понял, что ему придется как-то автоматизировать приборы. Они не смогут устанавливать все каждую ночь.

– Мое здоровье этого не вынесет, – полушутливо пробормотал Крафт.

Карлотта помахала отъезжающим. Уже четыре ночи. Четыре ночи благословенного покоя. Четыре ночи прекрасного сна без сновидений. Когда она проснулась и увидела, как Крафт выносит маленькую камеру за дверь, она ощутила что-то вроде пробуждения из приятной темной пустоты. Теперь она чувствовала себя спокойной и отдохнувшей. Синди согласилась не приезжать, пока Крафт и Механ будут вести расследование. Но теперь Карлотта хотела позвонить ей и рассказать о хороших новостях. Она посмотрела на часы. 6:30. Совсем скоро Билли с девочками придут завтракать. Она подвязала красный халат и почувствовала прохладную росу под ногами, когда вышла на лужайку, любуясь каплями воды на стеблях и листьях роз и лилий. Этим утром она решила снова приготовить панкейки с черникой. Детям они понравились.

Карлотта вошла в дом.

В шкафчике она нашла смесь для панкейков, сироп, сахарную пудру, но черники не осталось. Она решила попробовать заменить ее клубникой. Билли любил ее со взбитыми сливками. Карлотта понюхала взбитые сливки. Запах был свежим, как деревенское утро.

Раздался грохот. Из спальни.

Карлотта положила в миску четверть ломтика сливочного масла. Добавила муки.

Второй грохот, громче первого. Что-то ударилось о стену.

Она поставила миску. Все казалось спокойным и новым. Карлотта почувствовала запах сирени. Сильный запах. Она заметила, что он доносится из спальни. Затем прошла в гостиную. Весь дом наполнился ароматом сирени.

В спальне весело позвякивало стекло, словно колокольчики.

Карлотта осторожно вышла в коридор и заглянула в приоткрытую дверь спальни.

Стеклянная пробка от флакона с духами аккуратно подпрыгивала у основания стены, рядом с прикроватной тумбочкой.

Карлотта широко распахнула дверь.

С комода поднялась коробочка, лениво покрутилась и разлетелась в воздухе. Розовая пудра и подушечка взорвались, обдав комнату душистой розовой пылью.

– Наконец-то уйдет вонь! – засмеялась Карлотта.

Она сделала шаг в комнату. Солнечный луч упал на облако пудры. Оно выглядело почти радужным и медленно опускалось на пол.

Стеклянная бабочка поднялась с комода и распалась, мягко рассекая воздух дождем радужных крылышек.

– Еще! – внезапно закричала она, хлопая в ладоши и смеясь.

Будильник полетел в воздух. Когда он завис над кроватью, то издал тихий перезвон, а потом взорвался словно в замедленной съемке, и кусочки металла полетели, как перья, кружась в воздухе.

Карлотта топнула ногой. Внезапно она разразилась пронзительным смехом. Она так долго страдала, что теперь такое мелочное шоу было признанием его бессилия и грядущего поражения. Карлотта не могла прекратить смеяться.

– Ты можешь больше! – крикнула она, хлопая и стуча ногами.

Занавеска заколебалась, разошлась и сорвалась с карниза. Яркий материал порхал над ней, как огромные бабочки.