Сущность

Джерри заплатил за выпивку. Двое продавцов куда-то ушли. Внезапно он почувствовал себя очень подавленным. Он улыбнулся, сам того не желая, нерешительно помахал бармену на прощание и вышел в холодные серые сумерки.

Позже на той неделе, вылетая из Ванкувера, он направился в международный аэропорт Лос-Анджелеса вместо аэропорта Бербанк. В глубине души Джерри понимал, что все из-за девушки с сигаретами. Он чувствовал себя идиотом, но не мог ничего поделать. Он пока не знал, что собирается делать.

По возвращении в Лос-Анджелес Джерри разыскал ее.

– Карлотта, – тихо позвал он.

Вздрогнув, она обернулась. Девушка стояла в вестибюле, ее гладкая кожа казалась нежной и смуглой в тусклом освещении. Она внимательно изучала его лицо, пытаясь понять, знает ли его.

– Я просто догадался, – сказал Джерри.

Ее лицо снова застыло под защитной вуалью безразличия. Поняв, что он ничего не хочет покупать, она повернулась и ушла прочь. Джерри смотрел, как она уходит в главный зал. Он задумался, сколько еще мужчин поступали точно так же. Неудивительно, что ей приходилось защищаться.

Джерри сел за столик. У музыкальной группы был перерыв. Он взглянул на часы. В «Холидей Инн» знали, что все звонки нужно переводить в клуб. Лучше слушать бессмысленную болтовню гостей и парочек, чем сидеть в гостиничном номере.

– Мистер Родригес, – позвала Карлотта, вглядываясь в лица в баре.

Она подошла с запиской и, казалось, слегка удивилась, когда поняла, кто это. Протянула ему записку.

– Звонок из Сиэтла, – сказала она.

– Спасибо.

Джерри встал и снял трубку в маленьком вестибюле. Он говорил полчаса, делая пометки, не споря, но закипая внутри. Затем швырнул трубку и вернулся к своему столику. Карлотта стояла неподалеку, раскладывая сдачу на подносе.

– Господи! – пробормотал он. – Отправляют в Сиэтл, Ванкувер, Портленд, Сакраменто, Сан-Франциско, будто я футбольный мяч. Можно мне уже отдохнуть?

Джерри допил свой напиток и встал. Карлотта не понимала, обращается ли он к ней, но смутно улыбнулась на всякий случай.

– Видишь, Карлотта? – сказал он. – С тобой то же самое. Видишь, что с нами делают?

Пораженная, она не знала, как ответить.

– Увидимся через две недели, – с улыбкой сдался Джерри.

– Да. До свидания, мистер Родригес.

Джерри печально усмехнулся, оставил чаевые и вышел. У стеклянных дверей, ведущих на улицу, он оглянулся. Она запомнила его имя. Это вызывало легкое волнение. Он попытался разглядеть ее силуэт в толпе. Она смотрела в его сторону?

– Карлотта, – сказал он себе, улыбаясь. Красивое имя. Кто она?

Он быстро приехал в Сиэтл, отменил операцию и полетел передавать в Лос-Анджелес хорошие новости. Однако мысли заполнял образ Карлотты. Джерри помолился, чтобы увидеть ее снова и что-то изменить. Что в ней было такого? Что-то особенное. Что-то серьезное. И Джерри хотел это выяснить.

– Карлотта, – сказал он, – у вас нет крепких сигар.

– Я продаю только то, что кладут на мой поднос, сэр.

– Ты даже не помнишь моего имени.

Она недоверчиво посмотрела на него. Затем смутно вспомнила его черты.

– Мистер Гонсалес, – сказала она.

– Родригес, – рассмеялся он. – Ничего. Меня называли и похуже.

– Мистер Родригес, – сказала она. – Простите. Принести вам крепкий табак? Я могу взять на стойке.

– Что? А, да… спасибо. Давай.

Внезапно вид ее груди, выглядывающей из-под тонкой ткани, привел его в ярость. Она должна быть скрыта. Женское тело – что-то интимное, нежное, не предназначенное для этого цирка… Джерри огляделся. Бизнесмены смеялись, пили, носили чемоданы в вестибюли и обратно. О чем он думал? Что творилось в его голове?

– Мистер Родригес.

– Да? А… сигары. Я… Вот… Нет, оставь сдачу.

Карлотта улыбнулась. Ему показалось, что она насмехается над ним. Вообще-то, он чувствовал себя глупо. И внезапно разволновался. Когда она стояла так близко, выставив грудь вперед, а он старался смотреть только на ее лицо, в ее глаза, Джерри почувствовал запах тепла, чье-то присутствие перед собой. Это почти пьянило.

– Ничего, – сказал он. – Я… Нет… Оставь себе.

Неловко покинув вестибюль, Джерри вышел на улицу. Там сигналили такси. Носильщики попросили его отойти. Пары средних лет спорили о багаже перед автоматическими дверями. Над головой слышался вой самолетов. Внезапно Джерри повернулся и снова вошел в гостиную. Он ждал несколько часов, пока не начало светать – тогда бар закрылся, и она вышла из раздевалки. Последней.

– Ну, – сказала она, – мистер Родригес, мы закрыты.

– Да, я знаю. Карлотта, на улице дождь. Ужасная гроза. Тебе нужен зонтик. У меня есть…

– Дождя нет, – со смехом заметила она.

Ее глаза смотрели на него с искрящейся насмешкой. Он чувствовал, что все в гостиной смотрят, как он выставляет себя дураком. Но упрямо стоял у двери. Его притворная улыбка исчезла, на смену ей пришла настоящая. «Утонченное воспитание», – подумал он. Крайне. Откуда у нее такие манеры? Внезапно Джерри почувствовал себя возвышенным, отдалившимся от безвкусного фасада, который калечил его истинную сущность. Он поднял пустые руки.

– Да, – сказал Джерри, – ты права. Тут сухо. И зонтика у меня нет.