Сущность виртуальности. От конструкта к онтологическому статусу (Виртуальность мира и миры виртуальных реальностей)

Жак Бодрийяр писал: «Наш Апокалипсис не реальный, а виртуальный. И он не в будущем, а имеет место здесь и теперь». Он имел в виду псевдобытие человека в мирах ЭВР с гиперрреальными, «зыбкими», изменяющимися ценностями, имиджами, заменяющими и скрадывающими подлинного человека. Внедряется мысль о не подлинности всего социального. Нарастает несогласованность целей и средств их достижения. Общеобязательные нормы межличностных отношений перестают находить реальную опору в окружающем мире, и человек пытается найти для себя виртуальную опору, чтобы не утратить смысл существования. Киберспейс превращается в средство универсального и глобального нарциссизма (самовлюбленной самодостаточности) при нарастающей самоизоляции, не обремененной ничем мобильности в Интернете и безграничной возможности получать новые представления о себе благодаря созданию «двойников» в виде индивидуальных образов «не-Я» в ЭВР. Виртуальное присутствие – жизнь посредством своих виртуальных образов создаваемых собственных «личностей» – может стать маской реального отсутствия «демонстрируемых» свойств и выступить средством бегства из мира. Возникают виды виртуального самоотчуждения человека от объективной действительности. Человек бежит в Сеть от своих житейских невзгод, бедствий, горестей, опасностей, от социальных и общепланетарных проблем. Потеря прежних общественных ориентиров, неясность новых, распад отношений, безжалостный характер проводимых социальных преобразований, разгул криминальных групп и т.п. порождают замешательство и разброд, потерю чувства локтя, ощущение одиночества у все более значительной части людей.

На стыке реального и виртуального возникает реально виртуальная, виртуально реальная реальность. Субъективная жизнь движется в сторону виртуальности, наполняется новым содержанием, бесконечно изменяя жизненное пространство человека. «Добавка» к действительному бытию виртуальных практик является закономерным этапом в развитии техногенной цивилизации. Артефикация (замещение искусственным) естественной среды – ее магистральное направление. Движение «масс» и виртуализация бытия – сопряженные и взаимозависимые процессы, воспроизводят человека «масс». Виртуальная личность подчиняется универсальным (усередненным, стандартизированным) нормам общения, права. «Однородность» усредненных виртуальных «Я» ведет к тому, что любые социальные и экономические различия могут казаться бессмысленными. Виртуальные практики с помощью новых технологий обладают инерцией, затягивающей силой. Отсюда человек стремится продлить пребывание в ЭВР, неохотно возвращается к решению повседневных нарастающих проблем. Специалисты едины в отрицательном определении поведенческих характеристик людей, «зависимых» от Интернета, у них затормаживается психические реакции, замедляется индивидуально-личностное развитие.

Человек может окончательно потерять желание и способность жить «как раньше» в единстве с природой и обществом. Для некоторых «жизнь» в Интернете становится чрезвычайно важной, даже главной частью их бытия. В Сеть запускают образы всего того, что хотят иметь. Неважно, что это «все» состоит из нулей и единичек электронных импульсов, а не из плоти и крови, лишено температуры и запаха. В Сеть посылают свои новые виртуальные образы те люди, которые в реальной жизни не удовлетворены собой, кому что-то в реальности мешает быть такими, какими они хотели бы быть. Их удовлетворяет виртуальный мир. Следствием виртуального «перевоплощения» является перенос надуманной виртуальной модели поведения в реальную жизнь. Люди, долгое время играющие одну и ту же роль в ЭВР, начинают других убеждать в реальность того, чего нет на самом деле, искренне верят в правдоподобие ЭВР. Человек начинает жить тем, что он сам «послал» в ЭВР. Он желает видеть себя таким, каким себя смоделировал, и действовать по образцам виртуального поведения. Наркотическое общение с «не-Я» самого себя в Сети оказывается виртуальным аутизмом. Для человека «захваченного» Сетью ЭВР воспринимается настолько реальной, что ему кажется, что в ней он живет по-настоящему, там ему хорошо, стремится там проводить все больше времени, чем в обычной жизни, чувствует себя рожденным заново. Виртуальную модель поведения он начинает применять в отношениях к реальным людям в реальной жизни, не задумываясь о последствиях. Человек стремится поскорее «уйти», спрятаться от реальных трудностей в электронном мире. Это ведет к «упадку» воли и способности к активной жизнедеятельности. Предполагают, что у правнуков на генном уровне может закрепиться склонность к уходу в виртуальность.