Суженый-ряженый

   Они долго экспериментировали в поисках совершенства, но ни диван, ни ковер и ни одно из кресел задействованы не были. Поспать в ту ночь им удалось совсем немного, поскольку к девяти Захаров обещал быть на объекте в Петергофе. В принципе этим проектом занимался Линденбаум, но в настоящее время он находился в отпуске. Вставать пришлось в несусветную рань: Глебу надо было еще заскочить домой, чтобы побриться и переодеться. К счастью, жил он совсем недалеко, на Васильевском.

   В половине седьмого утра Таня, беспрерывно зевая, варила кофе и с завистью смотрела на бодрого и свеженького после холодного душа Захарова. Завидовала она его силе воли, поскольку сама согласилась бы встать под холодный душ лишь под угрозой расстрела. А еще в столь ранний час она не могла без отвращения думать о еде. Зато Глеб с большим аппетитом жевал уже второй бутерброд с тем самым мясом, которым он так восхищался накануне. Сегодня он тоже им восхищался, жевал и пел дифирамбы Ирочкиному кулинарному гению.

   Таня прекрасно понимала, что он ее дразнит, однако энергии у нее хватило на один-единственный взгляд, который условно все-таки можно было назвать испепеляющим. Правда, испепелил бы он разве что непозавтракавшего комара, да и то вряд ли справился бы.

   -- М-м... -- Зажмурившись, Захаров вдохнул густой аромат свежезаваренного кофе и отхлебнул большой глоток из большой кружки. Таня признавала только маленькие кофейные чашечки и непременно с блюдечками, но Глеб заявил, что он не поклонник наперстков. -- Отличный кофе! Надо же, оказывается, ты, Танечка, мастерица варить кофе!

   За нотки удивления в голосе он удостоился второго испепеляющего взгляда, который с комаром уж точно справился бы. И все благодаря живительному воздействию кофе на Танин медленно просыпающийся организм. С каждым глотком волшебного напитка глаза ее раскрывались все шире, а после первой чашечки ей удалось произнести уже более трех слов подряд:

   -- Я всегда варю отличный кофе, -- информировала она без ложной скромности, да и какая скромность может быть в такую рань? -- И не хуже Ирочки завариваю чай.

   -- Это я еще вчера заметил, -- весело подтвердил Захаров и, не обращая внимания на ее хмурый вид, поинтересовался: -- Послушай, Тань, ты по утрам всегда такая смешная?

   -- До восьми всегда.

   -- Нет, правда, кофе великолепный. Знаешь, я недавно купил новую кофеварку и все не соберусь ее опробовать. Может, ты, Танечка, возьмешь это дело на себя? К примеру, завтра утром.

   -- В половине седьмого? -- ужаснулась Таня.

   -- Зачем же? Если прихватишь с собой все необходимое, можно в половине восьмого. Или даже в восемь, мне ведь не каждое утро надо к девяти ехать в Петергоф. Но лучше все-таки в половине восьмого.

   Прежде чем ответить, она допила вторую чашечку кофе.

   -- Только при одном условии. С инструкцией, Глеб, ты разбираешься сам, у меня это плохо получается.

   -- Самокритичная женщина. Ладно, заметано. Я заеду за тобой вечером. Правда, поскольку Витьки сейчас нет, я пока не знаю, во сколько освобожусь. Надеюсь, не позже восьми. Я позвоню. Сходим куда-нибудь поужинать, можем погулять немного. Ты, Танечка, давно в последний раз просто гуляла по городу?

   -- Давно, -- со вздохом призналась Таня. -- Все как-то не получается. Боюсь, за повседневной суетой мы, петербуржцы, вообще постоянно забываем, в каком потрясающем городе живем.

   -- Ладно, заканчиваем лирическое отступление, давай мне, Тань, свои телефоны, и я поехал. -- Одним глотком Захаров допил кофе и встал из-за стола. -- Между прочим, рабочий у меня есть, -- сказал он, забирая бумажку с тремя номерами. -- А вот интересно, Головин каждое утро бегает мимо нашей стройки?

   -- Что?

   -- Уж очень хочется взглянуть на Николай Николаича с хвостиком, -- пояснил Захаров и чмокнул ее в кончик носа. -- Пока, золотко.

   -- Пока, удачи тебе.

   Таня закрыла за ним дверь. Она-то прекрасно знала, что сегодня никакая удача не поможет его желанию сбыться. В ближайшие две недели Николай Николаевич если и будет бегать, то где-нибудь в Париже.

   Начиная с половины восьмого Таня все чаще поглядывала на часы. Телефон зазвонил почти в половине девятого. К сожалению, Захаров еще не освободился, и, чтобы сэкономить время, он предложил ей минут через сорок подъехать к нему на Шестую линию. Тогда Глеб успел бы принять душ и переодеться, а Таня заодно оставила бы у него свои вещи.

   Выходя из подъезда, она нос к носу столкнулась с Никитой. Клюев посмотрел сквозь нее. Как обычно. Только на сей раз он даже не поздоровался. Таню это не удивило, но все-таки было не очень приятно.

   Следующая встреча произошла уже в метро. Таня только спустилась вниз, а из подошедшего к платформе поезда вышла Ирочка Булыгина. Она вообще пользовалась исключительно общественным транспортом. На заре их семейной жизни Миша хотел купить ей машину, но после трех неудачных попыток жены сдать на права решил, что общественный транспорт для нее безопаснее.