Свадебный переполох в Медусельде (СИ)

— Если не котлы тягать, а свежую выпечку с противня — пустят, — улыбнулся Тэйодред, подхватывая жену на руки. — Верну через несколько минут. Эйомер, дождись меня, разговор есть.

— Хорошо, — кивнул ему витязь, а затем, усадив жену в кресло, строго взглянул в её глаза. — Никаких кухонь, там всегда ароматы сильные, а мне сегодняшнего твоего приступа хватило за глаза. Верно я говорю, дядя?

— Лучше пока поостеречься, — Тэйоден ласково улыбнулся жене племянника. — Это долго не длится, но беречь и себя, и малыша нужно.

Лотириэль действительно вернулась очень скоро, уведя подругу с собой, вслед за ними ушел и Конунг. Тейодред зашёл через пару минут, улыбнувшись Эйомеру:

— Ну что, пойдем Айрена искать?

— Что ты от него хочешь услышать? Из этого упрямца и пары слов не выдавишь.

— Пусть объяснит, как теперь нам с женами быть. Потому что от одних воинов я слышал, что и пальцем тронуть нельзя, от других — что надо и регулярно. А веры целителю больше. И потом, — Тэйодред замялся, — мне бы его расспросить… Чтобы история не повторилась.

— Пойдём, если он нас примет. — кивнул Сенешаль, прекрасно понимая о чём ведёт речь брат, но не желая накликать беду лишними разговорами. — Кажется, я с ним не слишком вежлив был.

— Его это только насмешило. Думаешь, ты первый, кто не сразу догадался? — воин вздохнул. — Примет.

— Хорошо.

Через некоторое время витязи были уже в городе и вздохнули с облегчением когда у дома целителя не оказалась очереди из пациентов.

— Ты не сердись на меня, Айрен, за грубость. Свадьба совсем недавно была, не ожидал я вестей о ребёнке, — опустившись в предложенное кресло, Эйомер постарался вернее подобрать слова для предстоящего разговора. — Это счастливая весть, но наши с братом матери ушли рано и сейчас нам не у кого, кроме тебя, спросить совета как обращаться с жёнами, что позволять им из дневных хлопот, а от чего оградить, и как вести себя на супружеском ложе? Что лучше для их здоровья: целомудрие, или любовь мужа? Как заботиться, чтобы роды прошли благополучно для матери и ребёнка? Надеюсь я достаточно ясно изложил наши тревоги?

— Да не сержусь я, — мужчина улыбнулся. — И рад, что вы пришли. А советы будут простыми: не волновать жён, ничего тяжелее новорожденного ребенка всю беременность не поднимать, не падать и не ударяться. Да и по самочувствию смотреть надо, излишнее сидение смирно тоже навредить может. А что касается постели, так просто на живот не давить, и резко не дёргать. Нежность и ласка и ребёнку, и матери нужна, если живот не болит. Вот с родами… Да, Тэйодред, знаю, чей это вопрос. И обрадовать не могу — только Высшие властны. С тобой всё хорошо начиналось, нормально прошли, а на следующий день начался лёгкий жар. И ничем помочь не смогли, я тогда не в Эдорасе, а на заставах служил, а те повитухи не справились. Так что… Прости, тут не отвечу. Берегите их сейчас.

Тэйодред смотрел куда-то вдаль, словно ничего не замечая, но поблагодарил целителя:

— Спасибо. Не откажешься осматривать их?

— За честь почту.

— Что ж, спасибо. Мы щедро расплатимся за твою помощь, а сейчас позволь откланяться. Моя жена слишком молода и непоседлива, боюсь её надолго одну оставлять в таком состоянии. — положив на стол целителя несколько золотых монет, Эйомер поднялся и направился к дверям, а затем, когда уже оказались на улице опустил ладонь на плечо брата. — Не волнуйся так, а то жену растревожишь. Мне думается беды не должно случится: Лотириэль и твоя мать не родственницы, здоровье у них разное. На это и уповай, а я всегда с тобой буду.

— Вот уж в чём не сомневаюсь, — Тэйодред ответил крепким пожатием руки. — Ничего, справимся. Эйомер, ты со мной носишься, как с младшим, неужели я себя так веду?

— Неужели ты думаешь, что только ты можешь заботится о других и опекать? Мне тоже это не чуждо.

Тэйодред едва не рассмеялся, задумавшись о чем-то своём.

— Что случилось? — приподняв бровь, Эйомер окинул его вопросительным взглядом. — Или сомневаешься во мне?

— Нет, я тебя с малышом представил, — на лице воина заиграла нежная улыбка. — И себя заодно. Скажи, почему только пройдя на краю смерти, начинаешь дрожать над крупицами жизни и тем сильнее, чем они беззащитнее? Ведь и ты, и я — мы пылинки сдувать и с жён, и с детей готовы.

— Потому что они лечат раны, оставленные в наших сердцах войной, дарят заботу и свою любовь. Кто бы ещё, кроме них, смог иметь к нам столько терпения? Порой мне кажется, что я слишком строг с Ремиль: вырвал её из привычной жизни и жду, что она сможет легко освоиться в новой, поэтому и стараюсь беречь её.

Тэйодред приобнял брата и лёгким жестом взъерошил ему волосы:

— Она осваивается. Любая жена в доме мужа — как в чужом. Хорошо всё-таки, что они с Лотириэль вдвоём, так привыкать легче.

— Теперь и пелёнки вместе вышивать будут, пожалуй, всё складывается очень даже удачно. — улыбнулся Эйомер бережно погладив рукав рубашки которую недавно сшила ему жена. — Да, это хорошо, что они нашли общий язык.

— Лотириэль всегда хотелось сестрёнку, но она младшей была. Хорошая она, светлая, — Тэйодред ускорил шаг, торопясь домой.