Сваха для дракона (СИ)

Вейлин молча наблюдала за тем, как Эрооло поднимается с постели, двигаясь неловко и неуверенно. Ремни, опоясывающие торс, с хлестким звуком лопнули и упали к его ногам. Изумрудный цвет глаз потемнел, подернулся сизой пленкой. И сменился синим. Лицо неуловимо менялось – скулы обрисовались четче, зубы стали острее. Я ощутила, как к горлу подкатывает комок тошноты, вызванный безотчетным страхом. Эрооло добился своего.

– Как ваши успехи? – он едва ли смотрел на Вейлин, наслаждаясь своим новым телом. Дернул себя за косу и довольно усмехнулся. Тело Одхана было уязвимым, но другого у Эрооло не было вовсе.

– Никаких, – княжна вздохнула, скрещивая руки на груди, – даже то, что в колдуне есть отголоски нашей крови не добавляет нам удачи. Все экземпляры гибли…

Эрооло рыкнул, прыжком разворачиваясь к своей дочери. Судорога исказила красивое лицо.

Сугар, ослабев, разжала руки, и устрашающая картина предательства исчезла. Но того, что мы видели, было достаточно. Пошатываясь и никого не слыша, царевна поднялась на ноги и удалилась в свой шатер. За ней ушел и Птичье Перо, бережно придерживая сестру за локоть.

Первым взял слово царь Шона. С сожалением глядя на опрокинутое лицо Лоркана, он мягко заметил:

– Я не знаю, что показали вам птичьи очи, но я знаю, что говорилось в том послании. Оно пришло прямиком из Геммина, подписано руками верховного мага и Десятого Дракона. В нем приказывалось убить всякого, кто в вашем облике или в облике ваших спутников посмеет показаться на люди. Незамедлительно. И сообщить об этом новому властителю Аралиона. За голову каждого из вас полагается щедрая награда.

– Одхан и Вейлин – предатели! – зарычал Снорре, вскакивая на ноги, едва услышал о видении. Светлые волосы встали дыбом, глаза налились кровью. Он был готов сесть на коня и мчаться вершить справедливость, только об этом его никто не просил.

– Одхан не мог, – выдавил из себя Лоркан, опуская глаза в землю, – его одурманили. Или обманули, но он не мог!…

Было больно смотреть на то, как он мучается – лучший друг и сестра оказались предателями! Разум мог изобрести любые аргументы, но против истины трудно было идти.

Услышав, что Одхана могли околдовать, Шона насмешливо фыркнул:

– В такую чушь не поверят даже младенцы! Брат, никто не может проникнуть в разум колдун или завладеть его телом, если тот не дал на это разрешения. Колдун либо добровольно дает доступ, либо погибает в агонии!

Пока Лоркан молчал за пределами шатра послышался шум. Копыта врезались в твердую землю, а прибывшие на стоянку халги посмеивались и подтрунивали друг над другом, мол, ценный трофей отхватили. Караул у границ стоянки сменился, и воины возвращались в лагерь не с пустыми руками.

– Смотрите, кого притащили, – один из всадников с оттяжкой шлепнул ладонью по безразмерному мешку, перекинутому через седло, – шастал, как полевка, мимо границы, говорить отказывается. Едва не прикончили.

В плотно завязанном мешке угадывался человеческий силуэт, пленник давно уже не сопротивлялся, только изредка взбрыкивал ногами, демонстрируя непокорённый дух.

– Ну, и чего не прикончили? – Шона безразлично оглядел и туго затянутую горловину мешка, и темное, масляное пятно, проступившее на его поверхности. Пленник был ранен. – Зачем его сюда притащили?

Всадник небрежно скинул мешок с седла и усмехнулся:

– Сказал, что он прибыл к князю Лоркану. Рука не поднялась.

Лоркан с честью выдержал испытывающий взгляд Шоны и халгов и пожал плечами:

– Гостей я не ждал.

– Видимо, так считаете только вы, дорогой брат. Уступлю вам честь распаковать подарок.

– Премного благодарен, – Лоркан криво усмехнулся, опускаясь перед мешком на колени. Дернув за шнурок, он ослабил горловину и освободил пленника. Выуженный на свет, окровавленный и растерянный, Мерани слеповато щурился на яркий свет.

– Князь Лоркан! – воскликнул он, протягивая к князю руку, в которой были зажаты разбитые очки – халги не церемонились с тюррским советником. – Страшное горе! Я так надеялся, что вы живы!

– И вполне здоров, – сухо ответил Девятый Дракон, не спеша помогать советнику подняться. То, что войска Тюрра захватили Аралион, смертоносной болезнью распространяясь по всей его территории, не внушало доверия к ближайшему соратника Асты и Агне. – Что вы здесь делаете?

От ледяного приема Мерани опешил, взгляд его остекленел. Он не был готов к тому, что его встретят как отъявленного предателя. Пускай приволокли в мешке, пускай слегка задели копьем, но то, что те, к кому он так стремился сквозь обстоятельства, оттолкнули его, стало последней каплей.

– Я пришел поговорить, – взмолился он, простирая к Лоркану руки, но тот шагнул назад, оказываясь вне досягаемости.

– А твои хозяева разговаривали, прежде чем захватывать мое княжество? – князь был непреклонен, но что-то в умоляющем голосе Мерани, в его настойчивости и окровавленном лице, заставляло задуматься. – Они хоть слово произнесли, прежде чем нарушить Мирный Договор, подписанный много лет назад?

Я коснулась локтя Девятого Дракона, и он обернулся ко мне – в глазах рубиновое пламя, губы сжаты.