Сведи меня в могилу

– Сценарий, который я тебе описал – это не то, что ты подумала. По глазам вижу, заморочилась. Нет, Вини, я тебя никак не ограничиваю. Хочешь сказать – говори, сделать – сделай. Если что не так – не молчи. Я не допущу ничего такого, но на всякий случай. И не смей стыдиться. Нечего. Запрещаю, если тебе так легче. Не думай, будто ты хуже или лучше остальных. Оно не инструкция по сборке шкафа. Взрослые отношения тем и хороши, что тут можно и нужно поддаваться немедленному влечению. И это абсолютно нормально… Я говорил, как умею предугадывать желания. Но есть правда другая. С тобой мне сложнее. Намеренно закрываешься. Я помогу тебе, но и ты помоги мне. Подсказывай. Направляй хотя бы ментально, прошу. Это второе. Ты будешь честна со мной. Предельно откровенна. Как с самой собой и даже больше. Постарайся. Я знаю, ты сумеешь.

Она активно закивала. Произнесённые слова внушили ей чувство защищённости. Вини вдруг убедилась, что Богат – самый правильный её выбор. Надёжное плечо. Идеальный партнёр. Другого такого просто не существует. Чем она заслужила столь щедрый подарок судьбы?

– Ну и третье, – он улыбнулся. – Выдохни. Не резать же я тебя собираюсь, правда?

В его ванной комнате пахло мыльной пеной, осевшей на решётке слива, кедровым одеколоном, холодным кафелем. Взгляд «сквозь» различал каждую прожилку мрамора, каждый пузырёк на дне раковины. Хорошее занятие – разглядывать. Должно успокоить, если бы не человек снаружи. Ждёт вот уже целый час. И пока он там, покоя ей не будет, а с каждой минутой промедления всё только усугубляется. Да и выход один – в спальню.

Любезно со стороны супруга было предоставить свою ванную. Дал привыкнуть? Чужое присутствие в мятых рубашках в корзине для белья, в сохнущем на стальном кольце полотенце, в запахе… другого человека. Хотя, скорее, причина излишнего гостеприимства иная – чтобы не сбежала. Вини съёжилась от стыда. Видите ли! Нашлась принцесса в своём же замке.

«Так… заткнулась и пошла».

Схватилась за дверную ручку и тут же одёрнула руку.

«Обожглась!»

Покрутила ладонь перед лицом… Так левая же. Какой ожог? Какая, к бесовой матери, накалённая дверная ручка?!

«Тихо, – смягчилась Вини, – Малышка, не бойся. Чего выдумываешь?.. Просто сделай это. Ты же человек слова. Ты же лучше их всех».

Верная тактика – напоминание о худшем. Обратилась к воображению. В который раз представила себя в гробу. Как в старых книжках писали. Как она должна была умереть. Девочка из прошлого. Узница не своей эпохи. Прикинуть на лицо не решилась, но примерила гниение на туловище. Как оно тает, точно масло на сковороде. Как кишащая опарышами кожа слегка подрагивает… Фантазёрка крепко зажмурилась, хлопнула по вискам. Работает! Под землёй-то всяко хуже. А она… а она сейчас займётся тем, отчего людям хорошо.

Решительно распахнула дверь. Героизма хватило на два размашистых шага. Ноги будто завязли в загустевшем воздухе, ход замедлился. Ссутулилась, словно кто-то взгромоздился ей на плечи.

– Стой.

Он сзади. В кресле в углу. Произнёс это спокойно, негромко, и хоть был далеко, показалось, будто сказал ей на ухо.

Остановилась. До спасительного выхода ещё половина комнаты, только для неё он слился со стеной. Тишина обволакивала. В родном теле стало очень неуютно. В таком виде. Перед мужчиной. Вини боролась с желанием свернуться клубочком, как ёжик, и задохнуться в собственных объятиях. Со стороны казалось, будто она кукожится от чьих-то замахов.

– Слушай, я зарядку оставил. Оглянись, пожалуйста, она не здесь?

Девушка оторопела, скованность тут же отпустила её.

– Нет, – пресёк тот, когда та задумала обернуться. – Там, на столе, на тумбочке. Посмотри, а?

В одиночку играя в «Море волнуется раз», озадаченная Вини пробежалась глазами, готовясь углядеть что-то для себя плохое. Обжитой порядок, стандартные предметы обихода. Никакого проводка. Изучая окружение, задерживалась на элементах декора. Когда-то сама разрабатывала дизайн этой спальни. Теперь же видела её будто бы в первый раз. Синий свет, льющийся из окон, раздвигал стены, мистифицировал всё, до чего дотягивался. Первая минута после захода солнца – время, когда понурый здравый смысл уступает вере в собственную избранность. Когда искреннее желание отрастить крылья и выпорхнуть в ночь понимается и прощается.

Зачарованная земной магией, помнила, зачем она здесь. Теперь даже не вздрогнула от звука приближающихся шагов. Сумеречная комната накрылась беспроглядным мраком, тронувшим ресницы.

– Ах! – ноги Вини подкосились.

– Тише-тише.

Близость Богата парализовала. Широкая плотная лента скользила по переносице, векам, стягивалась узлом на затылке. Ловкость чужих рук стесняла. К месту девушку пригвоздила сила воли. Подобной самодеятельности от мужа она уж точно не предвидела.

«Вот именно – мужа, – напомнила себе. – Повязана. Обязалась… Тебе так легче?! Чтобы приказывали? Ещё о бандаже попроси, ей Богу».