Правила добычи полезных ископаемых на суше требуют, чтобы в идеале потеря биоразнообразия была предотвращена или сведена к минимуму; утраченная часть популяции впоследствии должна быть каким-то образом восполнена или восстановлена в другом месте. В глубоководных районах избежать урона биоразнообразию невозможно по той очевидной причине, что карьерные разработки на морском дне уничтожат и виды животных, и места их обитания. Быть может, потери вдали от мест разработки удастся свести к минимуму, контролируя направление шлейфов осадочных материалов или применяя какие-то защитные экраны вокруг техники либо путем создания машин, которые не так сильно травмируют дно. Можно также выделить значительные участки бездны, в которых добыча полезных ископаемых запрещена. В зоне Кларион-Клиппертон МОМД выделил районы, где разработка не будет разрешена, однако большинство из них расположены на окраинах месторождений конкреций с меньшей плотностью пород, а корпорации не особенно заинтересованы в добыче на таких местах. И там, где меньше конкреций, численность абиссальных видов естественным образом уменьшается, поэтому охрана таких участков вряд ли приведет к желаемой защите биоразнообразия. Это все равно, что защищать только окраины тропического леса, а не его буйно растущую богатую сердцевину.
Возрождение утраченных видов на глубине практически невозможно. Теоретически животные и растения можно завезти на выработанный участок и помочь таким образом запустить процесс восстановления экосистемы, как, например, при засадке вырубленного леса саженцами, выращенными в другом месте. Затраты на проведение подобных работ на глубине будут астрономическими и, вероятно, принесут больше вреда, чем пользы. Трудно представить, как выживут тысячелетние кораллы, вырванные из здоровых экосистем подводных гор и прикрепленные к склонам после завершения выработки. Или как тысячи трубчатых червей будут один за другим прикреплены в тех местах, где гидротермальные источники все еще функционируют.
Выдвигались предложения после завершения добычи конкреций изготовить искусственные камни и поместить их на морское дно, чтобы вернуть животным твердый субстрат, в котором они нуждаются. Однако приблизительный расчет, основанный на цене в 10 центов за камень (в которую необходимо включить стоимость их транспортировки и доставки на дно бездны), показывает, что восстановление одного разработанного участка в ЗКК обойдется более чем в 20 млрд долларов США, что составляет значительную часть прогнозируемого дохода от добычи в 60 млрд долларов США за 30 лет. Мы также не можем знать, примут ли живые существа и их личинки с окружающих, нетронутых территорий эти суррогаты и переселятся ли они туда.
Реализовать стратегию компенсации в морских глубинах также весьма проблематично. Она предполагает попытку компенсировать разрушение экосистемы путем защиты и восстановления аналогичной экосистемы где-то в другом месте. Но ученые все чаще обнаруживают, что подобная перетасовка – ненадежный вариант для морских глубин.
Некоторые предлагают компенсировать добычу полезных ископаемых на глубине восстановлением коралловых рифов на мелководье в качестве экологического оправдания перед планетой. Однако это подразумевает некую эквивалентность видов, например, глубоководный коралл иридогоргия
Ведутся также разговоры о добыче полезных ископаемых только в районах неактивных или бездействующих гидротермальных источников, из которых горячие растворы естественным образом перестали изливаться. Но и они не лишены жизни, там содержатся свои экосистемы, о которых известно еще меньше.
Очевидно, что добыча полезных ископаемых на морском дне приведет к неизбежной потере биоразнообразия, что ставит под серьезное сомнение целесообразность разработки глубоководных месторождений. А если рассмотреть возможные последствия для планеты в целом, ставки поднимаются еще выше. Пока добывающие компании продвигают свои планы по добыче ископаемых океанской бездны, растет наше понимание того, что эти глубины играют важнейшую роль в регулировании систем жизнеобеспечения Земли.