Сверхбрадионное эхо

– Это твоё «почти» мне совсем не нравится. – Сказал Горлов. – Ты хочешь обречь ничего не подозревающих людей на изоляцию, вечный страх смерти. Думаешь, как скоро они скатятся в каменный век? Мы не имеем права так поступать.

Муха приземлилась между ними и переплела передние лапки. Гулкий звук проводки словно вливался в жилы и заставлял их вибрировать в унисон электричеству. Марине почудилось, что кровь в её сосудах вскипела. Чтобы сохранить голову холодной, она подсчитала свои осознанные вздохи и сказала:

– Пятьдесят миллионов тигарденцев против десяти миллиардов всех остальных. – Она нарисовала на стикере схематичный паровоз, рельсы, расходящиеся на две ветки, над одной из которых была подпись «50.000.000», а над другой – «10.000.000.000». – Помните проблему вагонетки? У вас есть возможность её решить. Что выберете?

Она пододвинула стикер ближе и вручила Горлову ручку. Он нервно сглотнул, а через секунду скинул бумажку со стола, его лицо побагровело:

– Ты ставишь миллиарды мирных жителей в противовес потрясающим военным инженерам. Мы могли бы договориться с ними об обмене технологиями. Они могут помочь нам справиться с внешними угрозами!

– Андрей Юрьевич, за века освоения космоса мы не встретили ни-ко-го. – Протянула Марина. – Наша единственная проблема – тигарденцы. И если мы не нанесём превентивный или, ладно, пусть будет «божественный» удар, то всё, нам конец. – Она развела руками.

– Марин, понимаешь… – Завёл речь Горлов, но осёкся, подбирая формулировку.

Она пододвинула к себе органайзер с канцелярией, напугав муху, и начала выуживать оттуда скрепки, ножницы, ручки и ластики. Разложив их по старшинству как приборы в дорогом ресторане, она вытащила скободёр, откинула его подальше и достала степлер со скобами. Марина попыталась скрепить пару стикеров, но получила только два крошечных пробития. С усилием отведя пластмассовую рукоять, она зарядила пустующий досылатель под завязку.

– Если мы создадим предшествующее событие, то получится, что это мы атакуем Тигарден, а не наоборот. История будет судить виноватых по очерёдности. – Он сглотнул и уставился на неё.

Яворская села на край стола перед ним, поигрывая степлером. Он закрыл шею ладонью.

– Андрей Юрьевич, а вас будет заботить очерёдность и собственная праведность, если я начну прикусывать вашу кожу степлером сантиметр за сантиметром прямо сейчас, м-м?

Он отдёрнулся и отъехал на кресле до хлопка о стену.

– Не переживайте, это лишь аналогия. – Она наклонилась к нему ниже. – Ну так что, спасаем большинство или военную диктатуру?

Муха замерла. Марина прихлопнула её.

Опьянённая волнением, Яворская описывала свою задумку возлюбленному, чьи глаза приобретали всё более тёмный цвет. Под конец её дыхание сбилось, она выпалила:

– Мы справимся, Лёш! Тебе нужно лишь доработать свой дипломный вирус, и я отправлю его в прошлое Тигардена.

Они сидели так близко, что кончики её локонов щекотнули его запястье. Он выставил руки вперёд и отстранил Марину, спросив:

– Ты уверена, что мне это нужно?

Её накрыло снежной лавиной. Она захлопала ресницами.

– Лёш, я не понимаю тебя.

– Поясню: я учился кодить не для того, чтобы вредить людям. – Он скрестил руки на груди и отклонился назад. – А ты просишь меня довести до ручки миллионы.

В её ушах звенело, привычный контроль над дыханием не принёс плодов. Алексей отправил кому-то сообщение и встал из-за стола. Марина бросилась за ним следом. По пути он снял с вешалки куртку.

– Ты видел списки? Там нет твоего имени, поэтому ты и расслаблен, да? – Верещала она, размахивая руками. – А моё там есть!

В ответ он, не оглядываясь, фыркнул:

– А не ты ли била себя в грудь со словами, что сама бы отправилась в Тигарден вместо Руднева строить великий и могучий прогресс, м?

– Не как техрабыня! Да как ты…

Она схватила его за рукав, он извернулся, оставив вместо себя один пиджак, и побежал к выходу. Она погналась за ним, но подвернула ногу и, охая, стала разминать лодыжку. Когда боль утихла, Марина выглянула за дверь лаборатории: никого не было. Она поспешила к КПП.

В уголке фойе за раздвижными турникетами стояли, рьяно жестикулируя, Алексей и Алиса, которая вернулась в Искитим для оформления развода. Издалека Марина видела, как под глазами соперницы увеличивались чёрные подтёки. Она хмыкнула и, подойдя ближе, услышала конец проникновенного монолога всё ещё законной жены Овсянникова:

– Доигрался? Сам виноват, придурок! Ты и только ты будешь повинен в том, что они деград… деградирд… деграднут! – Увидев Марину, она продолжила свою речь более выверенным тоном. – О, а вот и твоя умная лохудра. Мадемуазель Яворская, – Она отвесила шутливый поклон и сделала вид, что плюёт рядом с ней, – тьфу, сил на вас нет! Вы оба вот-вот угрохаете ту затюканную планетку. Что, переоценён ваш образовательный успех, согласны? Признайтесь.

Марина слушала её, не переставая улыбаться одними губами, и жестом подзывала охрану.