Сверхбрадионное эхо

Дмитрий свистнул как резко закрытый чайник и ретировался с поджатыми губами. Марина старалась не отставать, чуть не наступила ему на пятки, но он был проворнее, и вскоре она выдохлась. Вскоре он скрылся из вида. Возвращаться к работе ей пока не хотелось, психика ещё не до конца переварила слова и выражение лица Дмитрия. Марина миновала ряды коллег и стала заваривать кофе в пустующей кухонной зоне. Когда она подносила щипцы с рафинадом к чашке, кто-то тронул её за плечо. Она дрогнула и обернулась, сахар укатился под гарнитур.

Впервые она не удержалась от разгневанного рыка на подкравшегося сзади Алексея.

– Ты чего? – Опешил он.

– Просто рабочий момент. – Процедила она сквозь зубы. – Уже уходишь?

– Не-е, у меня завал, я тут надолго. Тоже планируешь задержаться?

– График 8-17 мне только снится. – Натянула улыбку Марина. – Нужно решить, что делать с добровольцем на Тигарден. Есть риск, что я полечу сама.

Овсянников округлил глаза, но не успел ничего сказать. Стук каблуков оповестил о приближении его супруги раньше, чем она попала в зону видимости. Когда Алиса подошла к ним, пространство застлалось приторно-пьянящим ароматом, а проталина между её бровей не предвещала ничего хорошего. На виске Алексея дёрнулась вена.

– Марина Анатольевна, можно вопрос?

– Да, конечно, и можно просто Марина.

Овсянникова надула губы, смотря на мужа, который отвернулся и заваривал себе кофе, полностью погрузившись в процесс.

– Марина Анатольевна, как скоро наступит та фаза проекта, во время которой мой муж, – она задержала дыхание, – перестанет перерабатывать?

– Алиса, график, увы, бывает ненормированным, и…

Овсянникова не дала ей закончить мысль:

– Может стоит нанять больше программистов? Очевидно же, что людей не хватает.

Яворская отставила чашку и приготовилась к новой конфронтации, но Алексей успел её опередить, обращаясь к жене:

– Ты же знаешь, лучше меня никого не найти.

– Нет, я решительно не понимаю, почему тебе приходится всё тащить на себе.

Марина посматривала на ряды столов с непреодолимым желанием вернуться к ротации сотрудников или навестить кадровиков, чтобы оформить своё путешествие на Тигарден. Взяв проект, она рассчитывала заниматься именно научной частью, но руководительская реальность навалилась на неё бетонной плитой ещё в Санкт-Петербурге. Ассистенты, конечно, разгружали дела в рамках своих полномочий, но не так, чтобы получалось от них полностью абстрагироваться. Марина поймала себя на фантазии, как передаёт заботы недавнему рассерженному визави и улетает с одним чемоданом. Она стёрла свою злорадную улыбку, надеясь, что никто её не заметил и не понял превратно. Участие в ссоре супругов казалось ей неуместным точно также, как и неучастие конкретно в этой.

– Алиса, я… – Сказала она и замолчала, боясь выдать прерывистую междометную тираду за отсутствием подходящих слов поддержки.

– Да? – Она приподняла бровь.

– Я понимаю, что тебе не хватает внимания мужа из-за его переработок. К сожалению, подходящих кандидатур в помощь ему сейчас нет. Буду рада узнать, если у тебя появится кто-то на примете. – Она качнула головой в сторону Алексея. – А компенсация на данный момент возможна деньгами или дополнительными днями отпуска.

Овсянникова выдохнула сквозь зубы, как поломанная вентиляция выдувает пыль, шаркнула ногой и зашипела:

– Я не обязана этим заниматься. И я не удивлена вашему желанию сидеть в офисе до полуночи и приходить с утра пораньше: конечно, смысл торчать дома одной? Но мы семейные люди, у нас бывают планы, нам хочется проводить время друг с другом. – Она застегнула верхнюю пуговицу на шубе. – Начальство должно считаться с личным временем подчинённых! Если у вас нет ничего кроме работы, это не значит, что вы можете постоянно задерживать других! В договоре прописаны определённые часы, а вы, вы…

Смотря на пунцовый лоб и щёки Алисы, Марина представляла себе терракотовую поверхность Тигардена, перспектива посетить который заиграла новыми красками. После напряжённой недели она была на грани самообладания, демон на левом плече подзуживал наступить на горло профессионализму и высказать намарафеченной дамочке всё, что её тяготило. Яворская отпила кофе, который как раз удачно остыл до её любимой температуры и заговорила с подчёркнутой размеренностью:

– Алиса, не устраивай сцен. Переработки – не моя прихоть, а производственная необходимость, которая щедро компенсируется. У Алексея в этом году накопилось больше отпускных дней, чем у тебя, разве нет? – Она вопросительно посмотрела на участника конфликта.

Он подтвердил:

– Так и есть.

– Но ведь ты их не используешь. Они так совсем сгорят! – Переключилась на супруга Алиса. – Я устала от…

Марина её перебила:

– Алиса, ты разве не отпрашивалась уйти пораньше? Посетить врача, да?

– Да, и я ухожу прямо сейчас. – Бросила она, всё ещё смотря на мужа.

Он же глядел сквозь неё и думал о своём. Не дождавшись ответной реакции, Алиса ушла с гордо поднятой головой. Когда инфернальное цоканье каблуков перестало отдаваться напольной вибрацией, Алексей сказал:

– Извини, я не думал, что до такого дойдёт.