Свет Азии

— Мы видели святого учителя, царевна! Мы припадали к ногам его, ибо тот, кто перестал быть царевичем, является ныне более великим, чем царь царей. Под древом Бодхи, на берегу Фальгу свершилось то, что спасет мир, свершилось чрез его посредство — им, другом всех, владыкою всех. Твоим другом, твоим царевичем, великая царевна! Благодаря твоим слезам люди получат то благо, которое низведет на них слово учителя. Знай, он теперь стал превыше всякого зла, он, подобно богу, недоступен земным страданиям, он сияет вновь открытой, лучезарной, светлой истиной! Он шествует из города в город, поучая людей следовать тому пути, который ведет к миру; — и сердца людей следуют по стопам его, как листья, сгоняемые ветром, как овцы за своим пастырем! Мы сами слышали близ Гайи, в зеленой роще Тчирника, его чудные речи и преклонились пред ним. Он придет сюда, прежде чем падут первые дожди!

Так повествовал он, и Ясодхара от радости едва владела собой, едва могла проговорить:

— Будьте благословенны вы отныне и во веки веков, дорогие друзья, принесшие столь радостную весть! Но не знаете ли вы, как совершилось это великое событие?

Тогда рассказал Бхаллук то, что знали соседние жители о страшной борьбе той ночи, когда воздух омрачился от адских теней, и земля содрогалась, и воды поднимались от ярости Мары. И о том, какое лучезарное утро настало вслед за ночью, о том, как оно сияло восходящею надеждою для человечества, и как учитель радовался, сидя под древом.

Он радовался, но все-таки мысль о том, что он достиг безопасного берега истины, освободясь от всех бурь сомнений много дней лежала золотой тяжестью на сердце его: «Как могут, — думал Будда, — люди, подвластные своим грехам, приверженные к обманчивым призракам чувств и из тысячи источников жадно пьющие заблуждения, как могут они, не имеющие разума, чтобы видеть, и силы, чтобы разорвать чувственные сети, оплетающие их, как могут они принять двенадцать нидан и Закон, всех освобождающий, всем служащий на пользу; ведь и птица в неволе часто не решается вылететь из открытой клетки». И вот, мы едва не лишились плодов великой победы, так как Будда, ступив на путь истины, считал его слишком тяжелым для ног смертных и хотел идти по нему один, без последователей. Долго колебался и размышлял наш милосердый учитель; но в этот час вдруг раздался резкий голос, точно вопль земли, стонущей в муках родов.

«Наверное погибла я и мои создания»!

Затем молчание, и потом молящий вздох, принесенный западным, ветром:

«Святейший, да провозгласится твой великий Закон»!

Тогда решил учитель дать плоть своему провидению и обдумал, кто должен услышать его теперь же и для кого время это настанет в будущем; так всеведущее солнце, скользя по заросшему лотосом пруду, знает, какой цветок распустится под его лучами и какой еще не дорос до цветения; затем он произнес с божественной улыбкой:

«Да, я пойду на проповедь! Кто хочет меня слушать, пусть тот и поучается закону»!