Свет души

Вернувшись в Налайху, Бадрангуй с головой окунулся в работу. Трудился он с каким-то яростным упоением, приводя в изумление других шахтеров. Он был искренне убежден, что наверстывает упущенное за несколько месяцев своего отсутствия в Налайхе. Товарищи относились к нему бережно, старались ничем не напоминать о пережитом, понимая, что это будет ему неприятно.

С Даланбаяром Бадрангуй до сих пор лицом к лицу не встречался. Во-первых, они сознательно избегали друг друга, а во-вторых, работали в разных забоях и в разные смены. Несмотря на тяжелую душевную травму, которую нанес Даланбаяр Бадрангую, последний держался мужественно и никогда никого не посвящал в то, какую подлую роль сыграл в его судьбе Даланбаяр.

За работой время летело быстро, и Бадрангуй не заметил, как в двери постучалась весна. На небе больше не клубились седые тучи, восход и закат были чистыми, ясными. Постепенно холода утратили былую силу, как утрачивает крепость откупоренная молочная водка — архи. Ранняя весна! Что может быть восхитительней этой мимолетной поры! Ярким и горячим стало солнце, и снег, глубоким слоем покрывавший вершины далеких гор, исчез за несколько дней, и скованные льдом реки вскрылись, и зашумела, зажурчала вода. По небу потянулись цепочки перелетных птиц, возвращавшихся из дальних странствий на родину.

Появились на свет первые хрупкие ростки подснежников.

Весна внезапно пробудила в Бадрангуе надежды на счастье. И вместе с тем еще сильнее тревожили его воспоминания о прошлом, и он не в состоянии был справиться с ними: бывают в жизни человека моменты, которые он не в силах вычеркнуть из памяти до конца своих дней! Однако теперь это были не только воспоминания о днях печали, но и о днях счастья, большого и настоящего, которое выпало в недавнем прошлом на долю Бадрангуя.

Однажды, выйдя из шахты после ночной смены, Бадрангуй замер в восторге от красоты, открывшейся его глазам: из-за далеких гор всходило ослепительно-яркое солнце и погружалось в безбрежно-синее небо. «А ведь раньше я этого не замечал», — подумал Бадрангуй и долго стоял завороженный неожиданным открытием. По пути к поселку его одолевали мысли неясные и смутные, и он даже не мог определить, относились ли они к прошлому или к будущему. Он мечтал… Неожиданно для себя Бадрангуй заметил впереди человека с быстрой и решительной походкой. «Кто бы это мог быть? Какая знакомая походка!» — подумал Бадрангуй и вспомнил — Даланбаяр.

Первым его побуждением было свернуть в сторону, но он тут же решил, что ему не пристало прятаться от этого человека, и продолжал шагать своей дорогой. Вскоре Бадрангуй догнал Даланбаяра, и когда тот оглянулся, Бадрангуй увидел, что алая краска залила его худое желтое лицо, в наглых глазах промелькнуло что-то жалкое, трусливое.

Даланбаяр остановился, опустил на землю молоток и лопату и напряженно, выжидающе следил за Бадрангуем.

— Здравствуй, Даланбаяр! — произнес Бадрангуй.

— И ты, Бадрангуй, здравствуй! — Голос у Даланбаяра приглушенно вибрировал, словно говорил человек, лежащий на трясущейся телеге под доброй дюжиной накрывших его с головой одеял! — Как живешь?

— Так и живу. Хожу по земле, пылю, — усмехнулся Бадрангуй и замолк: у него сдавило горло, защипало в носу. Если бы в ту минуту Даланбаяр повинился перед ним, сказал: прости меня, друг, я виноват перед тобой, — не устоял бы Бадрангуй, обнял бы Даланбаяра, и слезы хлынули бы у него из глаз. Но ничего подобного Даланбаяр не сказал и говорить не собирался. Он стоял, широко расставив ноги, и с силой сжимал рукоятку молотка, словно приготовился к обороне. Сентиментальное настроение Бадрангуя мгновенно улетучилось, его охватили ярость и гнев, он невольно тоже сжал рукоять молотка и сделал шаг в сторону Даланбаяра. Но в последнее мгновенье опомнился — так и убить друг друга недолго, — и резким движением вскинул молоток на плечо. Даланбаяр мрачно следил за каждым движением Бадрангуя, его глаза искрились злостью.

— Недобро глядишь, Даланбаяр, — спокойно сказал Бадрангуй.

— А ты уже испугался? — Рот Даланбаяра искривился в притворной улыбке.

— Нет, друг, меня кулаками не испугаешь. Да только как ты существуешь на свете, видя перед собой изо дня в день человека, которого предал? А Долгор? Она ведь наверняка презирает тебя. Меня же запугать трудно — запомни это.

— Спасибо за совет. Спасибо!

— Он же еще и злится! Это ты передо мной виноват, а не я! Вспомни, как мы с тобой впервые сюда приехали, как жили вместе, как дружили, как делили последний кусок сахара. Я на тебя в обиде, но мстить не собираюсь. Обида и месть — вещи разные. Живи спокойно, как жил, тебе нечего меня опасаться. Мало того, случись с тобой беда, во имя прежней дружбы я протяну тебе руку помощи. Протяну, но от тебя ее никогда не приму! Не приму, даже если буду на грани гибели! Я ни единой живой душе не рассказал, как ты меня предал, а ведь ты меня оклеветал и отнял самое дорогое, что у меня было. Я тебя не стану судить — пусть твоим судьей будет твоя собственная совесть.