Свет души

Долгор страстно мечтала о счастье, и Даланбаяр оказался рядом очень кстати: она была одинока, ее одолевали сомнения относительно Бадрангуя и, наконец, она сидела без работы, а следовательно, и без денег. Нельзя сказать, однако, что Долгор немедленно бросилась в объятья Даланбаяра. Напротив, она довольно долго колебалась. И уже приняв решение, никак не могла объявить ему об этом. Всякий раз услужливая память воскрешала перед ее мысленным взором образ Бадрангуя. Вот он счастливый надевает ей на палец серебряное колечко, а вот — растерянный, с наморщенным лбом, брови сбежались к переносице — смотрит на нее перед тем, как переступить порог родного дома. «Где же правда, на чьей она стороне?» — постоянно думала Долгор. Кроме того, Долгор была не из сильных, а слабым свойственно после утраты опоры немедленно искать другую. Так произошло и с Долгор. В конце концов из тумана, в котором она жила после ареста Бадрангуя, она ринулась на зов Даланбаяра. Однажды он зазвал ее к себе в юрту и оставил ночевать. Вскоре после этого они устроили маленькую свадьбу, пригласив самых близких друзей, и зажили одним домом.

Даланбаяр свое обещание сдержал — он стал хорошим мужем и со свойственным ему рвением предался заботам о семье. Резкий, зачастую несдержанный на язык, каким он бывал на работе, дома он совершенно преображался и с Долгор был неизменно мягок и терпелив. Бывали в их жизни минуты, когда оба чувствовали себя вроде бы счастливыми, по крайней мере, так считал Даланбаяр. Новая жизнь принесла Долгор спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Она еще больше расцвела и похорошела. Брак этот сперва вызвал всеобщее недоумение. «Выбрала себе в мужья того, на кого прежде и смотреть-то не хотела», — судачили соседи. «Погодите, придет время, надоест Даланбаяру жену на руках носить, уж это точно. Покажет он ей свой настоящий нрав». Однако время шло, а Даланбаяр по-прежнему относился к жене с явной любовью и уважением.

Через несколько месяцев лицо у Долгор испортилось, пропал аппетит. Даланбаяр испугался, повел ее к врачу. Узнав, что ему предстоит стать отцом, обрадовался несказанно. Словом, молодая семья жила хорошо. Ни муж, ни жена в разговоре никогда не говорили о себе «я», а только «мы» да «мы», словно и впрямь составляли единое целое.

На работе Даланбаяр, как и прежде, из кожи вон лез — один работал за двоих, а то и за троих и не обнаруживал никаких признаков усталости. За последнее время он заметно раздался в плечах, окреп, на лице его появилось приветливое выражение, и в разные споры он ввязывался менее охотно. Долгор часто с благодарностью думала о нем: «Повезло мне с мужем. Один из тысячи такой, как мой Даланбаяр. Если бы каждому посчастливилось отыскать в этом мире человека, который ему предназначен судьбой, не было бы на свете ни несчастливых мужей, ни брошенных жен и детей». И лишь где-то на самом дне сердца нет-нет да и шевельнется чувство, похожее на угрызения совести. Хорошо ли она поступила? Не поспешила ли выйти замуж за Даланбаяра? Что ни говори, а Бадрангуя она любила, и это не могло пройти бесследно. Впрочем, Бадрангуй и сам хорош — не потрудился сообщить о себе, за несколько месяцев не написал ни строчки. Чтобы заглушить голос совести, Долгор настойчиво убеждала себя в том, что Бадрангуй ее бросил. Если его и освободили, рассуждала она, он наверняка предпочел не возвращаться в Налайху, а ее предоставил самой себе. Тут уж ничего не поделаешь, и она нашла для себя выход. У нее есть муж и скоро родится ребенок. Это будет мальчик, сын, в этом Долгор была уверена.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Дорж лежал ничком, ощущая на лице знакомое тепло, исходящее от угля, и знакомый, специфический угольный запах. Этот запах, словно тепло родины, кровь разносила по жилам, придавая ему силы.

«Разве так умирают люди? Не может быть! — думал Дорж, стараясь приободрить себя. — Если бы я лежал где-то далеко от земли, в каком-нибудь лунном кратере, а то ведь там, наверху, мои товарищи, они непременно выручат из беды. Да и глупо умирать в таком возрасте. Сколько мне еще предстоит сделать! Я не хочу умирать!

Бедная мама! Сейчас она, наверно, думает, что меня нет в живых. Не плачь, мама, добрая слабая мама! Сын твой жив, просто он лежит под землей и ждет, когда подоспеет помощь. Люди так просто не умирают!..»