Свет тысячи звёзд

Так почему, черт возьми, я убираю руку от ее мягкой, теплой кожи и отстраняюсь? Отстраняюсь. Сдавленно рычу и провожу рукой по губам. Как будто это единственный способ удержаться от поцелуя.

Это правильное решение. По крайней мере, я пытаюсь убедить себя в этом, даже если желание, бушующее в моих венах, заставляет чувствовать себя полным идиотом.

Харпер открывает глаза. Она раздражена. Это хорошо. По крайней мере, я надеюсь на это. Она сама сказала, что считает меня парнем, который ничего не воспринимает всерьез и который ищет удовольствия. Я покажу ей полную противоположность.

Она садится прямо и теребит свою бледно-розовую майку. Крайне неуверенный жест, который я обрываю, взяв ее руку в свою. Я переплетаю наши пальцы и нежно поглаживаю ее руку большим пальцем. Прикосновение искрится, хотя оно невыносимо целомудренно и, надеюсь, показывает ей, что мое отступление не было таковым. Я улыбаюсь Харпер, а затем смотрю на экран. Это безопаснее, чем смотреть на ее губы, на ее глаза карамельного цвета, на ее лицо, обрамленное идеально растрепанными, медово-русыми прядями волос, выбившимися из пучка. И красота далеко не самое очаровательное в Харпер. Я тихо смеюсь. Над собой и этими сентиментальными мыслями. Я никогда не сидел в кино, держась за руки. Если бы Уилл сейчас увидел меня, он бы предположил, что я проспорил. Возможно, я проиграл намного больше. И это до смерти пугает меня.

Следующий час мы просто сидим в кино, сосредоточившись на фильме. По крайней мере, Харпер. Моя же сосредоточенность, напротив, ломается от нашей близости. Снова и снова мое внимание устремляется к ней. К блеску в ее глазах, к улыбке, которая сводит меня с ума, к нашим переплетенным пальцам и нежному покалыванию, которое искрится в моем теле, как статические помехи. Время от времени я объясняю ей, что делает эту ленту особенной. Классикой, которая больше сорока лет считается лучшим фильмом всех времен в киноиндустрии. Я наклоняюсь к Харпер, чтобы она могла слышать сквозь звуковую завесу и чтобы быть ближе к ней. Мое дыхание касается ее волос, и мое самообладание близится к тому, чтобы выйти из-под контроля, но я держу себя в руках, в то время как Харпер задает действительно важные вопросы и полностью сосредоточена на художественном аспекте этого фильма.

Уилл и Бекка постоянно подшучивают над моим увлечением этим искусством. Но Харпер разделяет мое восхищение. Она действительно не облегчает мне задачу: не влюбиться в нее окончательно.

Когда во второй трети фильма я выключаю проектор и включаю свет, она разочарованно моргает.

– Почему ты выключил?

Я держу перед ее лицом свой телефон.

– Если ты хочешь вернуться на занятия вовремя, нам пора уезжать.

Очень ответственно. Прямо по-геройски, как я забочусь о том, чтобы она не пропустила семинар. Протягиваю ей руку и подавляю усмешку, которая пытается прокрасться на мое лицо.

Она берет меня за руку и перелезает через стол, пока не останавливается прямо передо мной.

– Очень жаль. Теперь я никогда не узнаю, чем все закончилось.

– Это часть моего коварного плана, – смеюсь я. – Так тебе придется снова встретиться со мной, если ты не посмотришь в гугле, чем закончился фильм. Но в чем тогда веселье? – говорю я и подмигиваю ей.

Она все еще держит мою руку и теперь пожимает ее, как будто мы должны совершить официальное заключение сделки.

– Договорились.

Я делаю глубокий вдох.

– Когда?

Харпер опускает взгляд и отпускает мою руку.

Ее внезапное отступление похоже на ледяную лавину, обрушившуюся между нами.

– Не знаю, – уклончиво бормочет она.

Что это, черт возьми, значит? Только что она хотела второго свидания и в следующую минуту идет на попятную, только потому, что я становлюсь конкретным.

«Тормоз». Голос Бекки эхом проносится в моей голове. Я надеюсь, она права, и Харпер так сдержанна только потому, что все это происходит слишком быстро. Может быть, ей нужно, чтобы это чувство находилось под контролем? Я указываю на телефон, который выпирает из ее кармана.

– Ты решаешь когда. Я дам тебе свой номер, и ты сообщишь, когда тебе будет удобно, – я сдерживаюсь, чтобы не добавить, что ей не стоит ждать слишком долго, потому что иначе сойду с ума. Я беру ее телефон, который она нерешительно протягивает мне. Набираю свой номер и сохраняю его под именем Эш. Не под своей фамилией Дэвис. Таким образом всякий раз, когда она нажмет на свою телефонную книгу, она увидит запись в верхней части списка. И она не сможет просто смыть номер, как в прошлый раз. Я игнорирую тот факт, что процесс удаления не сложнее мытья рук, и делаю шаг к ней, чтобы вернуть телефон.

Харпер берет его и медленно убирает в карман. Как будто ей приходится чем-то занять себя, чтобы снова не попасть в щекотливую ситуацию.

Я спасаю ее, продолжая: