Свет тысячи звёзд

– Ты же теперь не соображаешь, как спасти меня? Потому что я обещаю, что смогу хорошо позаботиться о себе, – он целует меня, на этот раз более требовательно, как будто ему нужно доказать мне, что это правда.

– Нет, – бормочу я в его губы. На самом деле я задаюсь вопросом, что значит эта татуировка, – только половина правды, но она не освобождает меня от необходимости сказать ему о том, что сидит как холодная глыба в моей груди.

Он тихо смеется и потирает чернила на своей коже.

– Это обложка любимой книги Эммы. Я часто читал ей ее. Вообще-то, так часто, что выучил наизусть. Она забыла столько боли между страницами этой книги. Испытала столько всего, чего не могла в своей жизни, – он замолкает и вдруг встает. – Я хотел бы показать тебе кое-что.

Он натягивает свои боксеры и бросает мне одну из своих рубашек, которую достает из комода. Я надеваю ее на себя и глубоко вдыхаю запах Эштона, въевшийся в ткань.

Он протягивает мне руку. Вместе мы идем к компьютеру, и, усевшись на стул, он притягивает меня к себе на колени.

Одним нажатием кнопки он выводит компьютер из спящего режима и открывает папку «Конкурс». Кинопроект. Это раскадровка с неточно подписанными кадрами фильма, которая дает обзор идеи. Я сглатываю, и слезы подступают к моим глазам. Этим фильмом он ставит памятник своей сестре. Девушка, которая исчезает между страницами книг, тем самым спасаясь от реальности насилия, отчуждения и борьбы. Жизнь Эммы была борьбой, пусть и не внешней, но бушевавшей в ее крови. Я поворачиваюсь к Эштону и целую его, глажу его по волосам и шепчу:

– Ей бы это обязательно понравилось.

Его родители должны посмотреть этот фильм. Он показал бы им, как Эштон любит свою сестру. Какой у них замечательный сын. Я не могу понять, как они не замечали этого все эти годы.

Он кивает и отвечает на поцелуй, углубляя его. Затем он немного отстраняется и проводит пальцем по моему лицу.

– Теперь моя очередь. Почему ты постоянно исчезаешь?

Конечно, он хочет узнать это. Он водит одной рукой вдоль моего бока, и я прижимаюсь к его прикосновению с закрытыми глазами.

– Надеюсь, ты не скрываешь от меня мужа или толпу детей? – шутит он.

Я не могу солгать ему.

– Только мать-одиночку и младшего брата, за которым мне время от времени приходится присматривать, – бормочу я. Как будто упустив самую важную информацию, я перестану быть лгуньей. Бен нуждается во мне. Всегда будет нуждаться. Что делает его главным приоритетом в моей жизни. Я должна была сказать именно это, но дело в том, что, похоже, Бен больше не единственный, кто имеет значение.

Губы Эштона ложатся на мои, его тело плотно прижато к моему, когда он несет меня обратно в кровать, его руки, скользящие по моему телу, создают новый приоритет, который горит глубоко в моем сердце.

* * *

Это второй раз, когда я просыпаюсь в комнате Эштона. Те же зеленые стены. Тот же хаос на столе, перетекающий в идеальный порядок в местах, где стоят технические приборы. Даже спор Уилла с плейстейшн, приглушенно проникающий через закрытую дверь комнаты, похож на тот, что был в первый раз. И все же это утро совсем другое.

Мне не нужно домой. Мама знает, что я ночую у друзей, а потом оттуда пойду в университет. Я не одна. Эштон лежит рядом со мной. Я чувствую жар его тела. Тяжесть его руки, которая лежит на моем бедре. И я так чертовски безумно счастлива.

Я смотрю, как спит Эштон. Неподвижно. Не шевелюсь, как будто этот идеальный образ может исчезнуть, когда я вздрогну и разбужу его. Он лежит на животе. Одна рука под подушкой. Другая касается меня. И от этой картины становится тепло, а в моем теле вспыхивает жар там, где наши тела соприкасаются.

Его волосы неотразимо растрепались и лежат на лбу. Я не уверена, связано ли это со сном или мои руки сделали это прошлой ночью. Одеяло запуталось вокруг его ног и как раз прикрывает начало ягодиц, но открывает вид на крошечные ямочки чуть выше них. Меня охватывает горячее тянущее чувство, когда я думаю о том, как вчера обхватила именно эту часть тела и просила войти в меня глубже и жестче, а потом вновь быть нежным. Я прикусываю губу, пытаясь справиться с желанием прикоснуться к Эшу. Вместо этого я осторожно выскальзываю из-под его руки и встаю.

Эштон один раз глубоко выдыхает, меняя положение руки, которая только что обнимала меня, но продолжает спать. Я молча натягиваю шорты и рубашку и выскальзываю из комнаты, чтобы проверить, могу ли я получить кофе, соблазнительный запах которого уже некоторое время наполняет квартиру.