Свет тысячи звёзд

Я начинаю волноваться, когда вижу, как дотошно она сосредоточена на том, чтобы расставить упаковки и продукты на кухонном столе в ряд, просто чтобы не смотреть на меня. Бекка и Уилл должны были заткнуться. Они хотели приветливо встретить Харпер, и это мило, но в данном случае совсем неуместно. Она, должно быть, думает, что меня интересует только секс и совсем не привлекают серьезные отношения. Конечно, до сих пор это довольно прекрасно описывало мою позицию. Но это было до Харпер.

– Строишь что-то? – я постукиваю по коробке апельсинового сока и вытаскиваю упаковку из барьера, который она воздвигла между нами. Мне не удается поймать ее взгляд, когда она на мгновение поднимает глаза, а затем снова смотрит на свою булочку.

– Что это для тебя? – наконец спрашивает она, и ее голос дрожит от напряжения. Харпер поджала губы и пронзительно смотрит на меня. Так пристально, как будто должна предложить самому антихристу отношения. Бекка, наверное, согласилась бы с ней.

– Что мы здесь делаем? – спрашивает Харпер, вытирая руки о шорты. Она ничего не съела.

– Я не знаю, – у меня нет четкого ответа. Все мои знания – чистая теория из десятков книг, которые я прочел Эмме за несколько лет. Реальность, вероятно, имеет значительно больше ухабов.

– Я не ищу приключений, – шепчет Харпер.

– А я люблю приключения, – серьезно отвечаю я.

Сердцебиение Харпер вызывает на ее щеках легкий румянец.

По определению приключение – это необыкновенная, иногда опасная ситуация, которую кто-то должен преодолеть. Харпер определенно необыкновенная, и иметь с ней дело – самое опасное, что я когда-либо делал. Тем не менее, или именно поэтому, это то, чего я хочу.

– А если бы это было величайшим приключением в нашей жизни? – я пристально смотрю ей в глаза. – В таком случае ты действительно хочешь сойти только потому, что на пути могут встретиться ухабы? – я не могу ей пообещать, что все будет гладко. Но я сгораю от желания окунуться с головой в это безумие. С ней.

Она закусывает нижнюю губу. Ей, видимо, непонятно, что это со мной делает. Больше всего я хотел бы поцеловать ее прямо здесь и использовать кухонный стол не по назначению.

– У меня есть шанс сказать «да»? – ее лицо отражает множество сомнений.

– Этого я не могу тебе сказать, – улыбаясь, отвечаю я. Лично я застрял в этом по уши. – Но должен предупредить тебя. Если чего-то хочу, я могу быть чертовски упрямым, – я наклоняюсь к ней через стол и шепчу ей в шею. – И убедительным, – Харпер шумно выдыхает и опускает голову, когда мои губы скользят по ее коже. – И я не намерен отпускать тебя снова.

Она кивает и кладет руку на мою щеку. Моя щетина слегка царапает ее нежную кожу, когда она касается моей щеки. Я ловлю подушечку ее большого пальца и целую его, прежде чем накрыть ее губы своими. Мой язык проникает в ее рот. Я чувствую вкус апельсинового сока, который очень деликатно накладывается на ее собственный. Я соскальзываю со стула, не прерывая поцелуя, и небрежно отодвигаю в сторону сироп и остальные упаковки. Что-то падает на пол, когда мое тело сливается с телом Харпер.

Она отстраняется от меня и указывает на кучу хлопьев для завтрака, украшающую пол.

– Мы должны убраться, – ее слова звучат тревожно.

– Просто оставь это, – задыхаясь, шепчу я ей, раздраженный тем, что пара упавших кукурузных хлопьев выбивают ее из колеи…

– Но…

– Я сделаю это позже, – я закрываю ей рот следующим поцелуем. – Или Уилл к тому времени поиграет в пылесос, – бормочу я ей в губы. Уилл в своем непреодолимом голоде не сдержался бы даже от растоптанных на полу кукурузных хлопьев. Только когда Харпер сдается и бросается в дикую ласку со мной, я немного отступаю и, наконец, неохотно отпускаю ее. Ей нужно в университет. Мне нужно в университет. Даже если я бы предпочел остаться с ней в кровати. Желательно на весь день. Или еще лучше на всю неделю. На всю жизнь тоже было бы неплохо.

– Если ты хочешь принять душ перед университетом, – я делаю знак рукой в сторону ванной. – Полотенца на полке. А в шкафу под раковиной еще должны быть новые зубные щетки.

Она кивает, оставляя меня одного на кухне, чтобы принять мое предложение и сходить в душ. Но вместо того, чтобы запереть дверь ванной комнаты, Харпер оставляет ее полуоткрытой. Намеренно, как мне становится ясно только через несколько секунд, когда она возбуждающе медленно раздевается. Взгляд, который она бросает на меня, не оставляет сомнений. Она хочет свести меня с ума. Мое дыхание ускоряется. Я все еще стою, прислонившись к кухонному столу, и наблюдаю за ней. Я мог бы стоять здесь вечно и смотреть на нее. Пряди волос коснулись ее обнаженной груди, и соски встали. Черт. Я рвано втягиваю воздух, и мне плевать, что Харпер сквозь свободные спортивные штаны может видеть, как я возбужден. Она усмехается наполовину дьявольски, наполовину ангельски, а потом поворачивается к полке с полотенцами. Как будто у нее не было на уме ничего другого, кроме как просто принять душ.