Свет тысячи звёзд

– Эш? – он кивает, и мне кажется хорошим знаком то, что он все еще не повернулся ко мне спиной. Я открываю сумку и достаю набросок плаката. Молча я протягиваю ему рисунок. Дерево очень похоже на его татуировку, книга и девочка, узнаваемая только по черному контуру, наполовину расплывающемуся между страницами. Я поместила все свои чувства к Эшу между штрихами угля.

– Это… – его первоначальная враждебность по отношению ко мне рассеивается и уступает откровенному воодушевлению. Он берет листок и внимательно рассматривает его.

Как тогда, на перевале Купера, когда он напряженно просматривал каждую мою старую работу и в конце концов воодушевил меня вновь заняться рисованием. Он возродил эту страсть и таким образом вернул мне часть себя.

– Это гениально, – Уилл вырывает листок из его рук. – Это ты нарисовала, Харпс?

– Нет, Санта Клаус, гений, – Бекка хлопает его по руке. – Отдай Эшу рисунок.

Я делаю шаг к Эштону и пытаюсь вспомнить слова, которые подготовила заранее. Они испарились, так что я беру те, которые первыми приходят мне в голову, пока он смотрит на меня своими небесно-голубыми глазами.

– Это мой способ сказать, как мне жаль, – я делаю глубокий вдох. – Я знаю, что поступила абсолютно неправильно. Я просто была вымотана из-за мамы и всего случившегося. И затем раздался этот звонок и… – я беспомощно пожимаю плечами. – Конечно, этому нет оправданий.

Эш кивает.

– Верно, – подтверждает он и несколько секунд заставляет меня нервничать, а затем протягивает ко мне руку и слегка касается моей руки рисунком. – Но с этим ты чертовски близко к ним, – Эштон указывает на листок в его руке. – Я тоже немного переборщил. Семья – мое больное место и все такое, – сокрушенно признается он. И внезапно на его лице появляется улыбка. Робкая. Но этого достаточно, чтобы я почувствовала себя беззаботной. Покалывание проходит по моему телу, когда Эштон нежно обхватывает мое лицо ладонями и целует меня.

На заднем плане я слышу, как Уилл вздыхает и разглагольствует о том, что Эштон усложнил мне задачу. Но все это превращается в далекое бормотание, когда Эш заканчивает поцелуй и крепко сжимает меня в своих объятиях. Я обхватываю его талию, пока он держит меня, и его дыхание щекочет мою шею.

– Я скучал по нам, – бормочет он, и все, что я делаю, это простой кивок, которому не под силу передать все мои чувства.

Глава 56 Эштон

Накрыть ее губы своими – словно вернуться домой. Харпер ничего не сказала бы, ей даже не надо было брать с собой этот потрясающий эскиз плаката. В сущности, я простил ее еще прошлой ночью, когда она просто спала рядом со мной. Я хочу верить, что Уилл прав, и она разговаривала с моей мамой только из-за любви. Милое предательство. Это звучит как десерт звездного шеф-повара.

Я сжимаю ее в своих объятиях. На университетской автостоянке машины сигналят так громко, что я моргаю, смотря поверх колышущихся от ветра волос Харпер. Что это, черт возьми? Я отпускаю ее и указываю на дорогу. Маленький мальчик, кажущийся растерянным, бежит по проезжей части. Правой рукой он ритмично бьет себя по голове и кричит так монотонно и пронзительно, что любой нормальный человек уже давно бы охрип.

– Куда он бежит? – спрашивает Уилл, тоже вставая и прикрывая глаза рукой от солнца. Он пожимает плечами и запихивает чипсы себе в рот. – По мне, так у малыша не все дома. Трагично.

– Тактично, как и всегда, – я даю Уиллу легкий подзатыльник. – Он наверняка этого не выбирал, – я снова поворачиваюсь к Харпер.

Она стоит неподвижно и смотрит на мальчика, который, несмотря на зигзагообразную траекторию движения, наконец-то добрался до спасительного тротуара. Она побледнела и выглядит так озабоченно, словно имеет какое-то отношение к этому дикому ребенку.

– Он будет в порядке, – говорю я, чтобы успокоить ее и целую в висок. Хотя не уверен. У малыша, кажется, серьезные проблемы. И наконец Харпер выпадает из оцепенения. Словно я вытащил ее из кошмара. Она переводит взгляд от меня к мальчику и обратно. Затем по ее телу проходит толчок. Она качает головой, поворачивается и срывается с места.

Растерявшись, я смотрю ей вслед.

– Конечно, мы тоже можем помочь ему, – бормочу я и неохотно бегу за Харпер. Хотя предпочел бы обнять ее, взять за руку и поцеловать.

Крик мальчика разносится вялым летним бризом по кампусу и проносится между зданиями. Как и гул голосов зевак и помощников. Похоже на проклятый улей. Когда я, наконец, догоняю Харпер, хватаю ее за запястье и пытаюсь оттянуть назад. Но она в панике отрывается от меня и начинает пробиваться сквозь давку. Едва она достигает пустого центра, где на корточках сидит мальчик и кататонически раскачивается вперед-назад, он выпрямляется и отходит назад, на дорогу, прямо перед маленьким грузовиком, который в этот момент проезжает по улице.

– Нет! – кричит Харпер и бросается вперед, пытаясь дотянуться до мальчика. Машина тормозит, все-таки захватывает изящное тело ребенка и, несмотря на малую скорость, отбрасывает его в сторону, как тряпичную куклу.