Свет в джунглях

В этих условиях трудно было оставаться мужественным и подавать пример выдержки и спокойствия. Таким примером для всех сотрудников госпиталя явился шестидесятипятилетний Альберт Швейцер. Он обратился ко всем врачам, медсестрам и фельдшерам с призывом мобилизовать все средства и придерживаться режима строгой экономии, для того чтобы обеспечить бесперебойную работу госпиталя. Он обратился также к своим друзьям в нейтральных странах с просьбой помочь госпиталю медикаментами. И хотя связь с Европой и Америкой была почти прервана, в Ламбарене через полгода после начала войны получили большую посылку с лекарствами. Ее доставил неожиданно пришедший в Порт-Жантиль пассажирский пароход «Бразза», который вскоре после того был потоплен немецкой подлодкой.

Друзья не забывали мужественных людей, боровшихся с фашизмом и варварством в джунглях Африки.

***

Мелкие стычки между вишистами и деголлевцами к осени 1940 года превратились в настоящую войну. Линия фронта прошла через Ламбарене. Над хижинами бежавших в джунгли африканцев кружили бомбардировщики. С канонерок, которые курсировали по Огове, высаживались десанты. Верх брали попеременно то деголлевцы, то вишисты.

Однажды вишистские канонерки жестоко обстреляли Ламбарене. Разрывами снарядов было разрушено несколько бараков. В самый разгар обстрела на бepeгy появился доктор Швейцер. Не обращая внимания на артиллерийский огонь, он начал оказывать помощь тяжелораненым африканцам.

Вишистские солдаты, знавшие Швейцера, увидев его, прекратили стрельбу. Вскоре канонерки высадили десант и ушли вниз по реке.

Швейцер, вне себя от горя и гнева, отправился к командиру высадившегося отряда.

— В госпитале убито двадцать восемь человек. Раненых мы не считали. Почему, капитан, вы стреляли по безоружным людям?

— Господин доктор, я сожалею о случившемся. Но война есть война. Мы выполняли приказ о занятии опорного пункта Ламбарене. Нам было приказано произвести артиллерийскую подготовку и высадить десант.

 Капитан удивлялся: что надо этому старику? Чего он поднимает шум из-за трех десятков убитых черных? Он откровенно зевал, давая понять доктору, что устал и хотел бы отдохнуть.

И Швейцер понял: он ничего не добьется здесь. Вернувшись в госпиталь, он приказал извлечь со склада цемент, заготовленный для дамбы.

— Бараки, которые стоят ближе к берегу, будем бетонировать. Остальные обобьем жестью, — сказал он своим помощникам.

За работу дружно взялись все свободные от дежурства в госпитале врачи и фельдшеры. Пришли помочь и многие больные. Джозеф окрестил забетонированные дома «танками». Так, с его легкой руки, это название и укрепилось за ними.

«Танки» оказались неплохими убежищами и сослужили госпиталю свою добрую службу.

***

В начале войны к своим многочисленным специальностям Альберт Швейцер прибавил еще одну: он стал агрономом. Принудила его к этому необходимость. Вместо огорода, заложенного еще в тридцатых годах Матильдой Коттман и Эммой Хойзкнехт и снабжавшего кухню госпиталя европейскими овощами, Швейцер замыслил создать обширную садово-огородную плантацию. Через несколько лет планировалось получить столько фруктов, чтобы их можно было продавать в Порт-Жантиле. Госпиталю нужны были средства, а приток их прекратился.

Но бурная деятельность Швейцера натолкнулась внезапно на сопротивление окрестных знахарей и колдунов. Как-то ГʼМба, навещавший в соседней деревне своих родичей, поделился с Огангой такими сомнениями:

— Не знаю, хорошо ли мы делаем... Переносим пальмы с места на место... Растения не наши сажаем... Бог земли разгневается... Голод может быть...

— Кто тебе сказал об этом, ГʼМба? — спросил Швейцер.

— Колдун в нашей деревне говорит. Не только мне говорит. Всем угрожает голодом, если будем помогать тебе...

— Ну, я схожу к твоему колдуну. Поговорю с ним, — улыбнулся доктор.

— Не надо! Не надо! Не ходи, Оганга! Он очень сильный колдун. Он все знает заранее. Он может превращать. людей в крокодилов... — ГʼМба так разволновался, что начал заикаться. — Он... он... если он захочет, он может напустить на человека порчу... О-о-о!.. Это очень страшно... порченый умирает... даже лекарство белого человека не может спасти его...

Швейцер поблагодарил ГʼМба за предупреждение и на другой день вместе с переводчиком поехал в гости к колдуну.

Днем джунгли как бы замирают. Не слышно ничьих голосов. Только плещет под веслами вода, только Акага изредка предупреждает гребцов о неожиданной отмели. Но на привале, когда все недвижно лежат в траве, джунгли словно оживают: их голос приглушен, но он звучит непрестанно. Опытное ухо доктора улавливает отдаленный свист птицы у-двения, отрывистое карканье вороны и монотонное жужжание диких пчел.

Переждав самое жаркое время, гребцы снова берутся за весла. Теперь до цели путешествия — деревни, где живут родичи ГʼМба, совсем недалеко. Скоро за излучиной реки в тени больших пальм показываются островерхие хижины. Лодка направляется к берегу. Гребцы проворно вытаскивают ее далеко на берег.