Свет в глубине

Когда в длинном шраме, оставшемся от зажившей раны Корама, обнаружили крошечные, вросшие в плоть клейкие завитки, протесты стали еще более яростными, и веснушчатая девчонка посчитала, что победила в споре. Но тут кто-то заметил, что надрезанные уши Корама зажили. Возгласы членов банды стали одобрительными. Люди губернатора уже сделали по два надреза на ушах некоторых, а у двоих – по три. Если уши заживут, исчезнет висевшая над ними угроза виселицы.

«– Не нравятся мне эти исцеления, – снова и снова твердила дочь Ригг. – Что-то тут нечисто!»

– Это появилось вместе с метками, Селфин, – пояснил Корам, с трудом протянув руку, чтобы взъерошить волосы единокровной сестры. – Так или иначе мне мой шрам нравится. Он… особенный. И эти мальчишки с их исцелением тоже особенные. То, как быстро у них появились метки, гигантская волна из Подморья… думаю, это знак. Благословение.

В его зачарованной, слабой улыбке было нечто такое, от чего у нее похолодела кровь. С самого рождения Селфин брат был с ней рядом. Похожий на медведя защитник, всегда готовый подхватить ее на руки. Когда Корам обнимал ее, его объятия были надежными, как скала. Он был на восемь лет старше, но иногда ей казалось, что она куда взрослее него.

Глава 15

– Что тебя гложет? – спросил Квест наутро.

Вопрос застал Харка врасплох.

– Плохо спал ночью.

Это было правдой. Когда Харк прокрался обратно в Святилище, времени до рассвета почти не оставалось. Ему удалось поспать всего часа три. Он старался скрыть свое состояние непрерывной трескотней и очевидно, одурачил всех, кроме Квеста.

– Ты сам не свой вот уже несколько дней, – спокойно ответил старый священник, когда Харк вылил полное ведро горячей воды в его ванну.

Старые ритуальные ванны представляли собой мини-бассейны, выложенные грубо отесанными камнями, они находились все в том же зале со сводчатым потолком. Когда-то они служили священникам для омовений после спуска в Подморье, чтобы избежать появления меток. Теперь большинство ванн, включая ту, в которой сидел сейчас Квест, предназначались в лечебных целях. Только в одном-единственном бассейне вода была странной и темной, она переливалась, как жидкое масло. Это была ванна с водой из Подморья для тех священников, которые хотели сохранить метки. «Они потеряли своих богов, – объяснил Клай, – и метки – все, что у них осталось».

Квест страдал от болей в груди, поэтому откинулся назад в ванной с теплой пресной известковой водой, которая была немного похожа на пенящееся молоко. Голова и тощая шея высовывались наружу и были необычайно красными, а волосы – влажными и взъерошенными. Харк представил, как величественно выглядел Квест раньше. И сейчас при виде священника столь беззащитным Харку стало не по себе.

– Ты все еще чувствуешь себя как в тюрьме? – спросил Квест с искренним сочувствием. – Надеюсь, не подумываешь сбежать?

– Мне некуда бежать.

Улыбка Харка дрогнула. Ему бы принять невозмутимый вид, но, как ни странно, Харк был благодарен Квесту за то, что тот разглядел его притворство. Теперь он чувствовал себя не так безнадежно одиноко.

– Я… я все время на поводке. Не могу сделать шаг влево, шаг вправо. Не могу встретиться со старыми друзьями. Иначе доктор Вайн пошлет меня на галеры.

Он открыл столько правды, сколько мог себе позволить. Какое облегчение – выговориться, сказать хотя бы это.

– Ты скучаешь по друзьям, – заметил Квест мягко.

– Я тревожусь за старого приятеля, – признался Харк. – Без меня он может попасть в беду.

Он пытался не думать, что сделает Ригг с Джелтом, если Корам все же умрет. Хуже того, исцеляющая сфера все еще была спрятана под полом лачуги Данлина. Если контрабандисты уволокут Джелта, сможет ли он выжить без импульсов богошара?

– Ты нужен ему как наставник? – спросил Квест, и Харк невольно рассмеялся.

– Он никогда меня не слушает, – пробормотал он.

– В таком случае ты вряд ли ему поможешь, – предположил Квест. – Твой друг в последнее время пытался связаться с тобой?

Зачем он ступил на эту скользкую дорожку? Харк разозлился на свой длинный язык.

– Нест – край света, – уклончиво ответил Харк. – Кто сюда приедет?

– Нест – реликт старого мира, которого больше нет, – с иронией согласился Квест. – Это правда.

Слово «реликт», заставило Харка мысленно вернуться к белому богошару в лачуге Данлина.

– Квест, – неуверенно произнес Харк, – вы когда-нибудь слышали о реликте, который… шевелится?

– Шевелится? – переспросил Квест, сдвинув брови.

– Кое-кто однажды сказал, будто видел нечто подобное, – добавил Харк, пытаясь скрыть свою заинтересованность. – Он сказал, что реликт сжимался и посылал в пространство… невидимые волны.

– Когда и где твой друг видел это? – Квест встревожился, взгляд стал хмурым.

– Это было много лет назад, – соврал Харк. – Я не помню.

– Какая жалость, – мрачно ответил Квест. – Хотел бы я знать, у кого этот предмет сейчас. Если вдруг узнаешь, Харк, надеюсь, скажешь мне.