Свет за окном

– Не подходи! Это немец! – Жак ткнул дулом пленному в грудь. – Сядь! Вон туда, – и указал на стул у камина, где тот будет загнан в угол. Пленный покорно сел и только потом осторожно опустил руки. Конни взглянула на него: прозрачные голубые глаза, огромные на истощенном лице, спутанные светлые волосы, грязная, оборванная одежда, болтающаяся на нем, как на вешалке, – взглянула и подумала: «Я сейчас в обморок упаду!»

– Констанс, это я, Фредерик, – хрипло проговорил пленник. – Вы не узнаете меня без мундира?

Конни усилием воли заставила себя снова посмотреть ему в глаза. Выражение их было единственным ключом к загадке, кто это из близнецов фон Вендорфов. Прочтя в глазах доброту и испуг, она перевела дух.

– Ты что, его знаешь? – с написанным на лице недоверием повернулся к ней Жак.

– Да, – кивнула она. – Это Фредерик фон Вендорф, он полковник ЭсЭс. Софи он тоже известен, – подчеркнула голосом Конни, надеясь, что Жак поймет все без слов.

– Понятно, – кивнул он, однако ружья не опустил. – И что вам угодно?

– Я приехал повидаться с Софи, как обещал ей. Она здесь?

Никто ему не ответил.

– Как видите, – Фредерик указал на свои обноски, – я больше не офицер немецкой армии. Более того, меня ищут. И если найдут, то отправят в Германию и расстреляют как предателя.

Жак презрительно хмыкнул:

– И вы думаете, мы поверим этим сказкам? Откуда нам знать, что это правда? Вы, боши, что угодно наврете, лишь бы спасти свою шкуру!

– Вы правы, месье, – невозмутимо ответил ему Фредерик. – Я действительно ничем не могу подтвердить свою правоту. Я могу только сказать все как есть. – Он повернулся к Конни. – После того как я доставил вас троих на Лионский вокзал, я не вернулся в Германию. Я знал, что мой брат Фальк не успокоится, пока не отдаст меня под суд за то, что я помог вам бежать. Уже не в первый раз он усомнился в моей преданности делу рейха. Я понял, что врагов у меня хватает, а друзей нет.

Без офицерской формы Фредерик выглядел беспомощным. В его глазах застыли усталость и боль.

– Куда же вы направились, Фредерик? – спросила Конни.

– Единственной моей мыслью, Констанс, было добраться сюда, чтобы увидеть Софи – ведь я это ей обещал. Покинув Париж, я укрылся в Пиренейских горах и затаился там, пользуясь где подкупом, где поддержкой добрых людей. Был на подсобных работах, доил коз и кормил цыплят, пока не решил, что могу рискнуть пересечь Францию и найти Софи. Этот путь занял у меня много недель.

– Однако вы ловкач, что ухитрились не попасться в руки ни немцам, ни нам, – по-прежнему недоверчиво заметил Жак.

– Вело и направляло меня одно желание – увидеть Софи. Однако удача моя на исходе. Есть человек, который может догадываться, куда зовет меня сердце, и он заинтересован в том, чтобы меня затравить. – Фредерик развел руками. – Но это не имеет значения – я знаю, что, будь то немцы или французы, смерть моя неизбежна. Я просто хочу в последний раз повидаться с Софи. Прошу вас, Констанс, скажите хотя бы, жива ли она?

В его глазах стояли слезы. Он сидел, оборванный, исхудавший, неузнаваемый, под наставленным на него дулом ружья. Сердце Конни преисполнилось жалости. Вот мужчина, который не скрылся, спасая свою жизнь, а поставил все на кон, чтобы увидеть любимую. И не важно, какой он национальности, каких политических убеждений, не важно даже, что он, может быть, служа нацизму, запятнал себя преступлениями, – как человеческое существо сейчас он заслуживал сочувствия.

– Да, она здорова, – заявила Конни. Жак бросил на нее остерегающий взгляд, но она продолжила: – Вы голодны? Судя по вашему виду, вы вряд ли помните, когда ели в последний раз.

– С благодарностью приму все, что вы сможете мне дать, но, Констанс, скажите сначала, Софи здесь? Я смогу ее видеть? – спросил Фредерик.

– Сейчас принесу поесть, а потом мы поговорим. Жак, можешь опустить ружье. Фредерик не желает нам зла, поверь мне. Сделай одолжение, поднимись сказать нашим друзьям, что для тревоги нет повода. К нам приехал родственник, но на глаза ему лучше не попадаться.

– Если ты уверена… – неохотно послушался Жак.

– Не сомневайся, – кивнула Конни, которой приятно было для разнообразия покомандовать. – Пойдемте в кухню, Фредерик, поговорим, пока я приготовлю поесть.

Тот с усилием встал, и было видно, что каждый шаг дается ему с трудом. Он достиг цели своего путешествия, адреналин иссяк, усталость, голод и отчаяние брали свое. Конни плотно прикрыла дверь и указала на деревянный стул у обеденного стола.

– Умоляю, Констанс! Она здесь? – снова спросил Фредерик.

– Да, Софи здесь.

– О господи… – Уронив голову на руки, он разрыдался. – Как же долго я шел сюда… ночевал в канавах, рылся в отбросах… Не приведи Бог, думал я, она умерла… Я так часто думал об этом, что…

Он вытер нос рукавом.

– Простите, Констанс. Я понимаю, я вам неприятен… Но вы не представляете, через что я прошел…

– Вот, выпейте это, – Конни поставила перед ним стакан вина и коснулась плеча. – Это поразительно, что вы сюда добрались.