Светлая Княгиня, или что делать, если боги против

Терем исходили вдоль и поперек. Даже в сад заглянули. Алан посетовал, что не сезон для яблок, припомнив, как я несмышленой малышкой пыталась его ими угостить. Заместо этого раздобыл в ближайшем лесочке первоцветы, букет из которых мне и преподнес. Телохранительница моя мрачно посопела, но слова поперек не сказала. Суна словно тень везде следовала за мной, ни на шаг не отступая. Даже спала на топчанчике у моей кровати. Алан такое усердие только одобрял. Тоже о моей безопасности радел. Так и гуляли мы везде втроем. Суна выражением лица определяла границы дозволенного для княжича, чем его изрядно веселила. Впрочем раз обозначенные границы он переходить никогда более не пытался.

На третий день разом и свита моя добралась до Вышеграда, и селяне, жившие ниже по течению Бурной, привели наших лошадей да пропавшего витязя. Как оправился, так и привели. От избытка чувств обняла свою лошадку, свою Снежинку. Потому как не обниматься же мне с добрым молодцем при живом-то муже.

Побывали мы и в окрестных деревнях, и на берегу почти идеально круглого озера, где водились лебеди. Вот именно на них засмотревшись, я и сверзилась с крутого бережка. Испугалась изрядно. Суна, как всегда успевавшая меня спасти в последний момент, схватила за руку и вытащила обратно. Я была черным-черна от нитей колдовских. Как глаза застить перестало, увидела, что спасали меня двое. Княжич держал мою телохранительницу за ноги. Так и вытянули меня, как репку.

— Едва успела, — выдохнула моя телохранительница. — Еще бы чуть, и вернулась бы обратно под крыло мужнее. Ох, и много бы он мне сказал. А то и показал, за то, что не уберегла.

Алан, до того хотевший потрогать последнюю нить, сразу передумал и даже отошел на пару шагов, пока все обратно в шейной ленте не спрятались. Надо ли говорить, что мы все в грязи были и обратно пришлось пробираться под покровом ночи, чтобы не засмеяли.

Еще мы на ярмарке славно погуляли. Представление посмотрели, на кулачные бои полюбовались. Княжич тоже хотел удаль молодецкую показать, да я отговорила. Тогда он мне куклу подарил почти полностью из фарфора. Только на сгибах, где ручки-ножки гнутся, ткань была. Как пояснил купец, чтобы наряды можно было менять. Алан сначала хотел купить колечко, но у ювелирной лавки Суна так засопела, что княжич даже руки демонстративно за спину убрал.

Он оказался прекрасным собеседником и слушателем. Никогда я не видела, чтобы Алан морщился, как батюшка «и что это глупая баба может понимать», а выслушивал и выражал свое мнение. Мы так пару раз чуть не поссорились, но вовремя пошли на мировую, рассудив, что вопрос того не стоит. Так летели дни, и хоть было мне весело и привольно, начала скучать по дому.

За ужином, когда мы с княжичем живо обсуждали виденное ранее скоморошье представление, я подметила, как хитро и довольно на нас смотрит князь Ивар. Сказавшись усталой, вышла на балкон воздухом подышать. Суна, выскользнувшая следом, молчала, позволяя собраться с мыслями.

— Ты теперь думаешь, что под дудку отца пляшу и нарочно тебя очаровываю? — хмуро спросил вошедший княжич.

— Скажешь, не было такого разговора? — тихо спросила я.

— Был, — не стал отпираться Алан. — Но я не поэтому за тобой ходил, я же обещал дружбу твою сызнова завоевать, помнишь?

Я вздохнула. Говорить-то все горазды.

— Чего твой батюшка хотел? — неохотно повернулась я к Алану.

— Чтобы задурил тебе голову, — поделился княжич. — А сам бы заключил договор на невыгодных вам условиях.

— Глупость какая. — Я даже удивилась. — Ведь ежели меня обдурить, то в следующий раз вместо меня Велимир приедет, а уж он церемониться не будет, что захочет — втридешево отдадите.

— Я понимаю, а отец — нет, — даже кулаком по перилам от досады стукнул.

Мы помолчали, глядя на яркие звезды, что подмигивали нам с небес.

— Лес мы вам по справедливой цене продавать будем, дешевле, чем Каргополью, до вас и сплавлять меньше. А еще овец тонкокорунных одну отару отдадим. Только в том году сами несколько купили. Вот за ту же цену и продадим. Как залог долгого взаимовыгодного сотрудничества.

— Как же ты батюшку уговоришь? — спросила я Алана, который по-прежнему глядел вдаль.

— Не бойся, я свое слово сдержу.

— Ну раз так, коли уговоришь, я вам ткани продам радужные, те, которых твоя матушка уже пару лет как добивается.

— По рукам, — улыбнулся княжич, наконец глядя мне в глаза. — Ты спать иди, утро вечер мудренее.

Глава 3

В гостях хорошо, а дома лучше! Это простую истину я поняла, едва завидела родные башни черного замка. И пусть другим он казался мрачным, но я ни за что не согласилась бы его променять ни на какие палаты белокаменные. Или деревянные, или любые другие, какие на свете ни есть.