Читаем Светлая полоса полностью

Кира злилась на своего Проводника. Отрастил бороду, как у деда Мороза, а толку-то. Он все никак не мог найти след Микеля на своей интерактивной карте, которую открывал и подолгу рассматривал в стороне от Киры. Ее он попросил не подходить в это время. Карта давалась только Проводникам. «Какой смысл в этом запрете?», – запротестовала было Кира. Если ей был дан Проводник для адаптации в Хаосе, то значит и карта была частью и инструментом этой адаптации. Но Проводник тут же, сохраняя спокойствие, заявил, что не будет открывать карту, если Кира не согласиться соблюдать правило. А карта – единственный инструмент поиска конкретного человека в Хаосе. Кира нехотя подчинилась, удивляясь, что даже здесь приходится мириться с дурацкими правилами. Тем более, Проводник не вызывал у нее особой симпатии и толку от разглядывания карты она не видела пока что никакого. Оставаться на пересадочной станции у нее не хватало больше терпения, и Кира предложила Проводнику отправиться в большой пеший переход, постепенно продвигаясь в сторону Неополиса.

Поезд она сразу же отвергла, как скучный и слишком быстрый способ передвижения. Так что в путешествие по бескрайней лесной территории, которая, по словам Проводника, была нашпигована научными-исследовательскими станциями, небольшими поселениями и бандами, они отправились пешком, удовлетворяя Кирину жажду новых впечатлений. Лес в нескольких местах рассекала железная дорога.

Кира после предупреждения Проводника о том, что бандиты концентрируются в основном возле станций, без возражений согласилась идти в отдалении от них. Ее интересовали поселения и особенно НИСы (научно-исследовательские станции). Проводник заметил, что попасть на последние будет не просто. Местные ученые тщательно охраняют свои разработки и неохотно принимают пришлых.

Но первая же исследовательская станция, на которую они наткнулись, оказалось особенной и знакомство с ней определило всю дальнейшую судьбу Киры в Хаосе. Вот, как это случилось.

Проводник, идущий по тропе впереди, встал как вкопанный. Кира, не ожидая этого, толкнулась в его спину и, чертыхнувшись, выглянула из-за его плеча.

– Да что там такое?

– Странно, но мы уже на чьей-то территории, – настороженно оглядываясь, пояснил Проводник. – Лучше остановиться и подождать тех, кто охраняет периметр.

Кира проследила его взгляд и различила среди деревьев то, что смутило Проводника, а ее несказанно обрадовало. Сквозь ветви был виден острый конусообразный верх какого-то жилища. Причем сделан он был из материала с эффектом хамелеона, так что разглядеть, а потом вновь найти его взглядом среди деревьев, было не так-то просто.

– Ну уж нет, раз они не выполнили свою задачу, мы не будем упрощать им жизнь, – тут же заявила Кира. – Идем, подойдем поближе. Остановят, так остановят.

Она обогнула Проводника и первая быстрым шагом направилась к видневшемуся строению.

Они подошли к жилищу, напоминающему большой шатер, так никого и не встретив.

Из жилища вышел бородач, небрежно одетый в шорты цвета хаки и тканевую затертую черную майку с какими-то едва различимыми белыми силуэтами и красными буквами Rol St. Несколько секунд Кира размышляла над надписью, пытаясь отгадать невидимые буквы. Бородач, ни капли не смутившись присутствием незнакомцев на своей территории, подошел.

– Вы к нам или заблудились? – дружелюбно спросил он, обращаясь сразу к обоим путникам. Кира молча передернула плечами, предоставив слово Проводнику.

– Да вот, передвигаемся по лесу с новичком. Целей особых нет, на вашу территорию забрели случайно. Ожидали, что сначала, как всегда, встретится патруль.

Бородач сначала внимательно разглядел Проводника, кивнул, ни то подтверждая, что услышал сказанное, не то, что оказался доволен увиденным, как будто Проводник прошел проверку. Затем он бросил заинтересованный, но недолгий взгляд на Киру.

– Ну что ж, зашли, так зашли. Мы всегда рады путникам. Идемте со мной. – И он направился куда-то вглубь леса. – Покормим вас, потом покажу, где отдохнуть можно.

– Мы хотели бы осмотреться у вас, возможно, побыть некоторое время, – включилась в разговор Кира. – А что это за поселение?

– Наша станция совсем небольшая, всего 5 домов, включая хозяйственные постройки. Здесь работает несколько исследовательских групп. А на хозяйстве вроде как я за старшего, пока все не собрались, так что будем считать, что разрешение на размещение вы уже получили. Значит, вы на новеньких? – с задорным блеском в глазах обратился бородач к Кире. – Буду рад беседе, когда вы оба отдохнете.

«Куда это мы?», – хотела было спросить Кира, направляясь по узкой тропе следом за бородачом, но уже во второй раз воздержалась, чтобы не показаться трещоткой. Проводник кивнул ей, то ли одобрительно, то ли с пониманием и указал глазами куда-то вперед поверх головы бородача.

Кира едва сдержала возглас удивления. Впереди переливаясь на хамелеонов манер возвышалась крыша еще одного шатра, еще выше того, на который они набрели первоначально.

– А что это за материал? – не удержалась от вопрос Кира, нагоняя ученого.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Белеет парус одинокий. Тетралогия
Белеет парус одинокий. Тетралогия

Валентин Петрович Катаев — один из классиков русской литературы ХХ века. Прозаик, драматург, военный корреспондент, первый главный редактор журнала «Юность», он оставил значительный след в отечественной культуре. Самое знаменитое произведение Катаева, входившее в школьную программу, — повесть «Белеет парус одинокий» (1936) — рассказывает о взрослении одесских мальчиков Пети и Гаврика, которым довелось встретиться с матросом с революционного броненосца «Потемкин» и самим поучаствовать в революции 1905 года. Повесть во многом автобиографична: это ощущается, например, в необыкновенно живых картинах родной Катаеву Одессы. Продолжением знаменитой повести стали еще три произведения, объединенные в тетралогию «Волны Черного моря»: Петя и Гаврик вновь встречаются — сначала во время Гражданской войны, а потом во время Великой Отечественной, когда они становятся подпольщиками в оккупированной Одессе.

Валентин Петрович Катаев

Приключения для детей и подростков / Прочее / Классическая литература