Светлейший-6. Шторм над Петербургом

— Нет, доложить придется. Но доложу я напрямую Ланскому, а не кому-либо еще. К тому же нужно схватить этого сержанта Юркина за задницу. Желательно — с поличным. Одно дело — доставать через него табак, другое — столь опасные вещества.

Феликс принялся измерять шагами зал.

— Я одного не понял. Как этот стимулятор связан с тем, что эфир Лени сожгла аномальная энергия?

Мы с Андреем переглянулись. Кузен вопросительно вскинул брови, словно спрашивая у меня одобрения, чтобы рассказать ребятам суть вопроса. Я кивнул — раз препарат и правда начал распространяться, ликбез не помешает.

— Это очень опасный стимулятор, — начал кузен. — Он основан на стабилизированной форме энергии Искажения, которая сочетается с другими психостимуляторами. Краткосрочный эффект — усиление потенциала, концентрации и эфира. Но «побочка» от него — врагу не пожелаешь.

Тамара и Лева в ужасе вытаращились на Андрея.

— Стимулятор с Искажением⁈ Но это же может убить…

— Именно, — отозвался кузен. — Леню не убило, видимо, потому, что он уже хоть как-то привык к фону после работы с артефактами. Ну и дозировка наверняка была маленькой.

— Но сил было и правда много, — добавил виновник. — Словно я поднялся до Сапфира или даже до Изумрудного ранга…

— Ага, а сейчас за это расплачиваешься, — строго сказал Андрей. — В городе уже были случаи, когда аристократы страдали от этого препарата. Заклинаю вас, никогда и ни за что не пробуйте его. Я верю в ваше благоразумие, но прошу вас обратить внимание на своих друзей. Мало того что это незаконно, это действительно способно вас убить. Или, еще хуже, вам порвет эфирные каналы к чертовой матери — и будете привыкать к жизни простых неодаренных смертных. Этот препарат не зря назвали убийцей магов.

Катерина кивнула, но ничего не сказала. Не стала вносить хаос своими рассказами о том, что тоже испытала его действие на себе.

Курсанты обменялись тревожными взглядами и принялись шептаться. Речь Андрея, пусть и слишком эмоциональная, их здорово впечатлила и напугала. Лучше уж так, чем будут на нервах перед аттестацией тащить в рот всякую дрянь.

Я повернулся к Уварову и подал ему руку.

— Пойдем, Леня.

— К Ланскому? — Он поднял на меня потухшие глаза, словно смирился со своей участью.

— Сначала к нему. Потом я отведу тебя в лазарет, и там решим, как приводить тебя в порядок. Андрей, останься с группой и начинайте тренировку.

Кузен кивнул и принялся расставлять ребят по позициям. Уваров обреченно поплелся за мной к выходу.

— Леш, скажи честно, какие шансы, что после этого меня отчислят? — тихо спросил он, когда мы шли по коридору.

— Очень высокие. Ты здорово облажался. И хотя ты — часть моей команды, у меня не получится скрыть твое состояние, даже если захочу.

— Понимаю. Но если у меня есть хоть какой-то шанс? С выговором, с понижением…

— Я поговорю с куратором и дам тебе характеристику. Буду просить твоего перевода в другую группу — при условии, если тебе дадут второй шанс. Если поможешь взять сержанта, это тоже может пойти тебе в плюс.

Уваров вздохнул с облегчением и, казалось, даже воспрянул духом.

— Спасибо…

— Но не думай, что ты так легко отвертишься, Леонид. Как командир и товарищ, я всегда буду защищать вас от любых угроз. Но я не смогу защитить вас от самих себя.

Глава 12

Михайловский замок, внушительный и строгий, возвышался над центром города и утренней дымкой. Бледно-оранжевые стены, кое-где увитые плющом, намытые до блеска окна, сверкающие золотом шпили башенок — каждая деталь должна была производить впечатление.

Сегодня цитадель Спецкорпуса и не ложилась спать — все тщательно готовились к прибытию высочайших гостей. И теперь флаги развевались на ветру, ворота были распахнуты настежь, а двор наполнился шеренгами курсантов в идеально выглаженной форме.

— Курс, стройся! — команда сержанта Баранова прогремела над внутренним двором и отразилась эхом от каждой из восьми стен.

— Вроде распогодилось… — Андрей украдкой оглядывался по сторонам и поежился от утреннего холода. — Кажется, ночью было ниже нуля.

Я стоял в центре плаца, наблюдая за подготовкой, пока небо, обманчиво ясное, отражало холодный блеск надвигающейся зимы. Группы курсантов замерли в ожидании, как стрелы, натянутые на тетиве. Вокруг всё кипело: офицеры отдавали последние распоряжения, поправляли свои ордена и мундиры, готовясь предстать перед высочайшей делегацией.

— Николаев, доложите о готовности своей группы? — Шереметева пересекла площадь и подошла прямиком ко мне.

Её строгий взгляд обшаривал плац так, будто она искала, за что бы ещё уцепиться. Лицо Ларисы Георгиевны редко выражало эмоции, но сегодня даже в её холодных глазах читалось напряжение.

Я скользнул взглядом по своим ребятам — в строю не было лишь Лени.

— Первая группа в полной готовности, ваше превосходительство! — Отчеканил я. — Курсант Уваров отсутствует по состоянию здоровья.