Светлейший-6. Шторм над Петербургом

Шереметева молча переглянулась с Ланским. Разумеется, она уже была в курсе истинных причин отсутствия Леонида. Накануне Уваров сам во всем признался в кабинете у Ланского, выложил всю информацию, после чего я передал его в лазарет на попечение маголекарям.

Юркина во дворе тоже не было. Надо полагать, Шереметева решила вопрос с присущей ей резкостью, и сейчас барыга стучал зубами в карцере. Объявлений на этот счет не было, и понятно: все разборки отложили до окончания визита императора.

— Хорошо, — начальница мельком глянула на часы, украшенные миниатюрным гербом, и обернулась к Славе Одоевскому. — Одоевский, доложите…

Она шагала вдоль строя и лично выслушивала отчет каждого из командиров групп. Жест совершенно необязательный, но ребята аж раздувались одновременно от гордости и волнения.

Я заметил, как вдалеке затрепетали флаги на башнях. Вскоре до нас донёсся звук подъезжающих автомобилей: Замковую улицу вместе с парочкой других перекрыли на время визита.

А еще через несколько минут из распахнутых дверей показались гвардейцы Зимнего.

— Кажется, высочайшая делегация прибыла, — шепнул Феликс и приосанился. Сегодня даже его проняло. — Сейчас начнется представление.

— Ага, — хмуро отозвался Миша Эристов, все еще раздавленный поступком своего друга Уварова, — и мы его участники.

— Курс, смирно!

Все мы — и курсанты, и сержанты, и офицеры, и даже гражданские преподаватели — вытянулись по струнке и, казалось, забыли, как дышать.

Высокие двустворчатые двери главного выхода были распахнуты, а на ступеньках красовался новенький темно-красный ковер. Не знаю, где Шереметева достала этот длиннющий рулон, но его расстелили специально для визита.

Гвардейцы рассредоточились по двору и заняли посты. Прошло еще несколько минут — и, наконец, на лестницу вышел молодой император.

— Государь! — пронеслось по рядам.

Он был облачён в тёмно-синий с золотом парадный мундир. На первый взгляд, Николай Петрович выглядел внушительно: статный, высокий, с лёгкой полуулыбкой на губах. Но стоило пристальнее взглянуть в его глаза — и иллюзия развеялась. Взгляд, наивный и пустоватый, блуждал по плацу, словно он не понимал, зачем здесь оказался.

Под руку с ним шла его супруга Надежда Федоровна — невысокая, с приятным лицом и мягкими чертами лица. Императрица задержалась на ступеньках, с интересом оглядывая внутренний двор замка. Казалось, ее гораздо больше интересовали архитектурные особенности, нежели будущий смотр.

— Думала, она немного выше, — донесся девичий голосок с заднего ряда.

— И это платье… Синий ей не идет.

— Ага, тебя она забыла спросить…

— Всем тихо! — зашипела на них Катерина.

Сразу следом за императором вышел уже знакомый ребятам великий князь. Фёдор Николаевич сегодня был без супруги и детей — для него этот визит был пусть и торжественным, но рабочим. И все же он тут же нашел в шеренге Андрея и едва заметно ему улыбнулся.

Кузен просиял. Ак мало нужно для радости — всего лишь небольшое одобрение строгого родителя. Неужели великий князь наконец-то начал видеть, что его наследник и правда вырос достойным человеком?

Пока высочайшие гости любовались видом со ступеней лестницы, из дверей выходили все новые вельможи. Министры, советники, армейские генералы и вельможи — человек тридцать, не меньше. И это без слуг. Кто-то сразу занялся обсуждением протокола, кто-то лишь молча следил за разворачивающейся церемонией.

Генерал-лейтенант Шереметева сделала шаг вперёд, чтобы встретить императора. Её голос, чёткий и уверенный, разнёсся над плацем:

— Специальный Его императорского Величества корпус приветствует государя!

— Здравия желаю, ваше Императорское Величество! — прогремели мы слаженным хором.

Император несколько секунд молчал, а затем улыбнулся, как ребёнок, получивший долгожданную игрушку.

— Спасибо! Очень рад… здесь быть! — произнёс он, немного запинаясь. Затем взглянул на дядю-регента, на супругу — и шагнул к Шереметевой. — Ваше превосходительство, прошу вас показать мне и моей свите навыки ваших курсантов!

Эта длинная фраза далась ему с трудом — было видно, что он заучивал ее и сам волновался, но император справился.

Шереметева поклонилась венценосной паре и регенту.

— Прошу вас занять места на трибуне для вашего удобства и безопасности. В рамках демонстрации будут применяться магические заклинания и опасные артефакты.

— О, я очень хочу увидеть заклинания! — обрадовался император.

Фёдор Николаевич мягко взял его под локоть, словно напоминая, что они должны двигаться дальше, в свою «ложу». Великий князь, привыкший брать на себя всю ответственность, тихо обратился к Шереметевой:

— Лариса Георгиевна, мы рассчитываем на впечатляющее зрелище. Скоро заседание, посвященное выделению бюджета.

Когда делегация заняла свои места на трибуне, парад начался. Раздался сигнал трубы, и группы курсантов двинулись по брусчатке плаца в строгом строю. Шеренги двигались так синхронно, что, казалось, нами управлял один невидимый механизм. Каждый шаг отмерен, каждая пауза — продумана.