Светлейший-6. Шторм над Петербургом

За мной последовали Андрей, Катерина и остальные. Слава Одоевский молча повел свою группу, да и «тройка» торопливо засеменила по коридору под пристальным взглядом куратора.

Медсанчасть встретила нас стерильным запахом кварцевания и какой-то химии. Белые стены коридора, несмотря на их чистоту, давили тревожной атмосферой. По команде Ланского курсанты выстроились вдоль стены.

— Николаев, Одоевский, Литвинова, со мной в кабинет.

Мы переглянулись. Вызывали командиров каждой группы. Надя Литвинова, обладательница рубинового перстня, была чуть постарше меня и серьезностью могла соперничать разве что с нашей Гагариной. Довольно высокая, девушка обладала почти мальчишеской фигурой и носила русое каре по подбородок.

Сумароков, седовласый подполковник с лицом, словно вырубленным из камня, ожидал нас в кабинете заведующего. Его строгий взгляд сразу пробежался по нашим лицам.

— Докладывайте о состоянии личного состава, — приказал он, сложив руки на столе.

Слава Одоевский сделал шаг вперёд:

— Вторая группа прибыла в полном составе, ваше высокоблагородие. Все здоровы, моральный дух в норме.

— Третья группа тоже, — подтвердила Литвинова, посмотрев на Сумарокова почти дерзко.

— Первая группа — без сюрпризов, — доложил я. — За исключением Уварова.

Сумароков кивнул.

— Хорошо. Сейчас мы начнём тестирование. Вы знаете, что отказываться никто не может. Напоминаю, что процедура рассчитана на минимальный риск, но всё же требует от вас и ваших товарищей серьёзного отношения.

Он пристально посмотрел на нас.

— Если кто-то почувствует себя плохо, вы обязаны немедленно сообщить. Это не предмет для героизма. Мы всё понимаем, но сейчас важнее всего — здоровье каждого из ваших товарищей. Ясно?

— Так точно, — ответили мы хором.

— Возвращайтесь к своим группам, — Сумароков махнул рукой к выходу. — И никаких глупостей.

Мы вышли обратно в коридор, где нас уже ждали.

Сумароков вышел вслед за нами, за ним следовал Заболоцкий, приглашённый майор из Военно-медицинской академии. Оба они выглядели сосредоточенными и непреклонными, и это отнюдь не вселяло уверенности.

— Внимание всем, — громко начал Сумароков, и коридор моментально стих.

Он окинул нас взглядом, проверяя, слушают ли его.

— Сейчас начнётся процедура тестирования. Каждый из вас по очереди будет подвергнут воздействию аномальной энергии. Доза рассчитана таким образом, чтобы активировать защитные механизмы вашего организма. Это безопасно, но, возможно, будет немного неприятно.

Шёпот прошёлся по рядам.

— В течение недели ваш организм будет адаптироваться. Этот процесс индивидуален: кто-то может почувствовать легкое недомогание, кому-то станет плохо. Все это время вы будете находиться под строгим наблюдением маголекарей. В казармах будет организовано дежурство, и если кому-то станет плохо ночью, врач окажет помощь немедленно.

Он сделал паузу, чтобы его слова усвоились.

— При малейших симптомах — слабости, головокружении, тошноте — докладывать немедленно. Поняли?

— Так точно, — отозвались мы, хоть и не все уверенно.

— Хорошо, — продолжил Сумароков. — Первой будет вызвана первая группа. Дожидайтесь в коридоре, будем вызывать вас по одному.

Маголекари скрылись за дверью кабинета.

— Удачи нам, — шепнул Лёва Львов и громко проглотил слюну.

— Не помрем, — откликнулся Феликс Юсупов, но его попытка всех приободрить вызвала лишь натянутые улыбки.

Время словно замерло. Катерина молча сложила руки на груди, опираясь на стену. Андрей пристально смотрел на дверь, будто пытался угадать, что там происходит.

— Безбородко! — позвал помощник из приоткрытой двери. — Прошу в кабинет.

Аполло храбрился и уверенным шагом направился на голгофу. Дверь за ним плотно закрылась, оставив всех в тревожном ожидании.

— Думаешь, в нем есть что-то? — тихо спросила Катерина, глядя на меня.

— Не уверен.

— Он хороший боевик. А если бы еще и был чувствителен…

— То уж точно перескочил бы свой Сапфир, — отозвался Андрей. — Но тут не угадаешь.

Аполло вышел — таким же уверенным шагом, как и зашел, сохраняя полную невозмутимость. Ребята тут же бросились к нему, осыпая вопросами.

— Да ничего такого. Просто дали подержать в руках зараженный артефакт, — отбивался Безбородко. — Записали много показателей…

— Гагарина! — Позвали из кабинета, и слегка бледная Настя направилась на тест.

Минуты тянулись мучительно долго. Из кабинета не доносилось ни звука, но от этого было только хуже. Наконец, дверь распахнулась, и на пороге показалась Гагарина. Заложив прядь волос за ухо, она слегка улыбнулась и подошла к окну.

— Откройте форточку, пожалуйста, — взмолилась она. — Что-то мне душно…

— Перенервничала, — сказала Катерина и пошла поддержать подругу. Аполло вытащил задвижку и открыл форточку.

Дверь снова открылась, на пороге появился Заболоцкий.

— Следующий, — сказал он, взглядом обводя оставшихся в коридоре курсантов. — Зубова, пожалуйста.

Тамара тоже переживала, но взяла себя в руки. Бэлла Цицианова сжала ее руку, словно на прощание, и шепотом пожелала удачи. Тамара скрылась за дверью и появилась только через долгих пять минут.

Затем вызвали Леву, потом Эристова.