Светлейший князь А. Д. Меншиков в кругу сподвижников Петра I

Годом позже вопрос об установке фонарей в Санкт-Петербурге снова появился в корреспонденции А. М. Девиера и А. Д. Меншикова. Генерал-полицеймейстер писал Александру Даниловичу письмо с деловым предложением. Он просил вылить и отполировать фонарные стекла на Ямбургских заводах князя, поскольку столь «…чистой стекляной материи, кроме тех Ямбургских заводов, здесь нигде не обретаетца»[610]. А. М. Девиер ставил перед А. Д. Меншиковым два вопроса: возможно ли вылить стекла в ту же осень (письмо отправлено 9 сентября 1721 г.) и позволит ли князь заплатить за стекла цену меньше, чем полагалось[611]. При этом половину суммы генерал-полицеймейстер был готов сразу же внести, взяв со счета Полицеймейстерской канцелярии[612]. В 1724 г. А. М. Девиер снова обращался к генерал-губернатору относительно фонарей. Он сообщал, что по присланному из Сената царскому указу от 16 декабря 1723 г. для установки фонарей и поддержания их в чистоте и порядке приказано было в Главную Полицеймейстерскую канцелярию отдать четвертую долю сборов с новопостроенных в Санкт-Петербурге постоялых дворов. Однако из Санкт-Петербургской гарнизонной канцелярии, занимавшейся возведением постоялых комплексов, было объявлено о невозможности уплаты обозначенных сумм. А. М. Девиер просил А. Д. Меншикова заставить санкт-петербургского коменданта присылать деньги на каждый год «бездоимочно», чтобы в строительстве фонарей не было остановки и «на нас не взыскалось»[613].

Вкупе со строительством и благоустройством Санкт-Петербурга государственных деятелей волновали проблемы кадрового обеспечения государственных строек, пополнения штата государственных органов, контролировавших их. Генерал-губернатор находился в более выгодном положении, поскольку, являясь и гражданским, и военным руководителем губернии, имел возможность использовать силы гарнизонов и армейских формирований для проведения различных строительных (и не только) мероприятий. Полицеймейстерская канцелярия, как известно, не имела достаточного профессионального штата для ведения всех необходимых работ и, соответственно, была полностью зависима от воли глав других городских институтов, к которым приходилось обращаться за помощью. В 1722 г. А. Д. Меншиков извещал А. М. Девиера о том, что послал военному руководителю Санкт-Петербурга М. М. Голицыну письмо с указаниями выделить 100 человек солдат для расчистки лесов и вязания фашин под руководством Полицеймейстерской канцелярии. Антон Маниулович в ответном письме выражал благодарность за подобную услугу и обещал немедленно солдат употребить к службе[614]. Спустя некоторое время генерал-полицеймейстер доносил, что распорядился оставить 50 человек в Санкт-Петербурге у канальной работы, а остальных отправил в Ораниенбаум для земляных работ[615]. Сведения об ораниенбаумском строительстве и участии в них солдат А. М. Девиер передавал князю через секретаря Ф. Вита, направленного в Москву через Ладожский канал, где он должен был осмотреть выполненные работы[616].

Пользуясь содействием А. Д. Меншикова, А. М. Девиер формировал штат служителей Полицеймейстерской канцелярии. В апреле 1722 г. он обращался к князю с предложением: «…також в Канцелярии моего ведомства обретаетца у дел секретарь и в правлении дел весьма непонятен и не исправен, и никакого скорого не умеет чинить произвождения. А уведомился я о дьяке Артемье Навроцком, обретающемся под командою вашей светлости в Москве в Военной мундирной канцелярии, которого мне объявляли многия в делах за обыкновеннаго и человека доброго, и сего ради и о сем вашу светлость утруждаю

моим прошением, коли возможно, чтобы оного дьяка ко мне в Полицымейстерскую канцелярию к делам соблаговолили отпустить»[617]. А. Д. Меншиков со своей стороны также вмешивался во внутренние дела Полицеймейстерской канцелярии[618].