Светоч русской земли (СИ)

После сидели с Данилой Феофанычем, решая, как пристойнее удалить Фёдора Свибла, взявшего великую власть при отце, чтобы не огорчить излишне иных бояр. В Думе одних Акинфычей - целый полк! Данило перечислял боярские роды. Выясняли, кто станет за нового князя и за новый порядок власти, завещанный владыкой Алексием.

Теперь надо было слать и Тохтамышу с поминками - да утвердит на столе. Надо было... А Соня? Не потянет ли его дочь Витовта в католичество? Василий встряхнул головой: как только приедет в Москву, окрестим по православному обряду, и никаких францисканцев даже на порог не пускать! И ляшских панов, что понаехали с ним, удалить надо поскорее!

Из задумчивости его вывел боярин Боклемиш, засунувший голову в дверь:

- Батюшка! Игумен Сергий - к тебе!

- Пусти! - Василий, одёргивая на себе рубаху, пошёл навстречу игумену. Слуга, которому он показал рукой на столешню, бросился за питьём и закусками. "Прежде так яро не бегали!" - заметил Василий, крикнув в спину холопу:

- Постное!

Впрочем, Сергий, обретя у князя накрытый стол, блюда с дорогой рыбой, грибами и хлебом, кувшины с квасами, так ни к чему и не притронулся.

Василий встретил Сергия в сенях. Тут же, при послужильцах и дворне, поклонился в ноги, принял благословение и поцеловал руку. Было радостно унизить себя перед Сергием и тем словно сойти с одинокой, обдуваемой холодом отчуждения княжеской высоты.

Когда проходили в горницу, оттуда с любопытно-испуганным лицом выпорхнула сенная боярышня, поправлявшая что-то на уже накрытом столе. Глянула на Сергия с князем и исчезла.

Василий предложил старцу кресло, указал на накрытый стол.

- Помолимся Господу, сыне! - сказал радонежский игумен.

Помолились, сели к столу. Василий взялся за вилку, но, заметив, что старец не приступает к трапезе, отложил вилку, отодвинул тарелку и приготовился слушать.

Сергий пришёл к нему с наставлением, которое почёл для себя должным сделать, прежде чем отправиться в обратный путь.

- Избрали! - чуть усмехаясь, сказал Василий. - Едиными усты! - сказал он, чтобы только начать разговор.

- Избрал тебя Господь! - поправил его Сергий. - Но помни, что духовная власть - выше власти земной. Не так, как у латинян, где папы воюют с цесарями, почасту облачаясь в воинские доспехи, ибо Иисус рёк: "Царство Моё - не от мира сего!" Но духовная власть - выше власти земной в Духе, выше благодатию, которую может излить на нас токмо она! В этом мире твоя власть - выше иной. Но и ответственность - выше, ибо тебе придёт отвечать пред Высшим Судиёй, пред Господом!

Сергий вздохнул, помолчал. В тишину, сгустившуюся ещё больше, сказал:

- Мы уходим! Ушёл Алексий, ушёл ныне и твой батюшка. Скончались или погибли на ратях иные многие, свидетели нашей молодости, соратники зрелых, дерзновенных лет. Скоро и мне ся придёт отойти к престолу Его! Вам - нести этот крест. Вам - не дать угаснуть свече, зажжённой пращурами. Вам хранить святыни и оберегать церковь Божию, ибо в ней - память, жизнь и спасение языка русского. Пимен уже не воротится из Константинополя. Тебе принять Киприана и жить с ним. И не забудь! Когда властители перестают понимать, что власть - это труд и властвовать - значит служить долгу и Господу, наступает конец и властителей, и языка. Помни, что с успехами власти, с умножением земли и добра в деснице твоей умножатся и заботы властителя. Отдыха не будет! И ты не ищи отдыха. Господь уже дал тебе, сколько надобно, дабы жить и творить волю Его. Сего не забывай никогда! Усиливайся, трудись, по всяк час совершай потребное делу, но не заботь себя излиха утехами плоти, ни величанием, ни гордыней, ни суесловием. Помни Заповеди и высшую из них - Заповедь Любви! И молись...

Сергий говорил, глядя мимо лица Василия. Его глаза, устремлённые вдаль, посветлевшие и поголубевшие за последние годы, казались двумя озёрами Запредельной Страны.