Светочи тьмы. Физиология либерального клана: от Гайдара и Березовского до Собчак и Навального

Летом 1992 года Ельцин подписал соглашение, освобождавшее США от ответственности в случае аварии при перевозке ими по территории России ядерных материалов и предельно упростившее для них ввоз и вывоз ядерных материалов и оборудования. Шансов на ратификацию в тогдашнем Верховном Совете у этого соглашения не было, – и Козырев, руководствуясь интересами США и выжидая для одобрения соглашения лучших времен, не внес его на ратификацию в парламент.

Козырев чуть не отдал Курилы японцам, полностью сорвал поставки в Россию кубинского «коммунистического» сахара (ввергнув тем самым Кубу в чудовищный кризис), считал ненужной базу Лурдес на Кубе, а Камрань во Вьетнаме «хотел сохранить как базу отдыха и ремонта» (эти его пожелания реализовались уже после ухода не только его, но и Ельцина). Он настоял на скорейшем выводе российских войск из Германии в «чистое поле», не озаботившись какими бы то ни было компенсациями, слепо и с энтузиазмом повторял за американцами все их обвинения в адрес Сербии и Милошевича. При нем Россия активно поддерживала создание Гаагского трибунала по бывшей Югославии, ставший по сути инструментом расправы с сербами, в котором, насколько можно судить, был умерщвлен Милошевич, – и который теперь тщетно пытается закрыть Лавров.

Содержательные действия, которые не диктовались американцами, Козыреву откровенно не удавались: подготовленные под его руководством «Основные положения концепции» (чего стоит одно лишь название!) внешней политики России, принятые в апреле 1993 года, были многословны и неконкретны. Козырев является автором «концепции партнерства», сводившейся к тому, что «падение коммунизма» автоматически, само по себе сделало Россию партнером всех сколь-нибудь значимых стран мира (в первую очередь, разумеется, развитых). Для каждой из этих стран придумывалось свое собственное (и вполне бессодержательное) наименование «партнерства»: для США оно было «зрелым», для Франции «привилегированным», для Китая «конструктивным, направленным в XXI век», и так далее – насколько фантазии хватит.

Член Президентского совета Мигранян позже, уже в 1994 году характеризовал политику Козырева как «суету, импровизацию, некомпетентность и в результате всего этого шараханье из стороны в сторону».

Его деятельность была столь откровенно разрушительна, что в марте 1993 года на VIII Съезде народных депутатов Хасбулатов, призвав Ельцина выполнить обещания по реорганизации правительства, предложил отправить в отставку Козырева наравне с Чубайсом.

Вероятно, напуганный этим и задумавшийся о своем сохранении во власти, в июне 1993 года Козырев принял участие в создании предвыборного блока либеральных реформаторов «Выбор России» во главе с Гайдаром.

12 сентября 1993 года Козырев как Министр иностранных дел вместе с и.о. Министра безопасности Голушко, Министрами обороны Грачевым и внутренних дел Ериным, а также начальниками Главного управления охраны Барсуковым и президентской охраны Коржаковым участвовал в секретном совещании в Ново-Огарева у Ельцина, на котором было решено разогнать Верховный Совет 19 сентября. Это был «узкий круг», в поддержке которого при нарушении Конституции Ельцин был совершенно уверен, – и Козырев своей угодливостью сумел выделиться даже на его фоне.

Как отмечалось в ельцинских «Записках президента», после прочтения им текста Указа № 1400 воцарилась гнетущее молчание. «Козырев разрядил обстановку, произнеся серьезно своим тихим голосом: „У меня есть важное замечание. Я с одним принципиальным моментом не согласен, Борис Николаевич“. Все посмотрели на него с недоумением. Он продолжил: „Надо было давным-давно такой указ принимать“». И тогда все заулыбались.

Однако еще задолго до этого Козырев предупредил госсекретаря США о предстоящих «драматических событиях» и попросил поддержать Ельцина, реформы которого тот справедливо назвал «инвестицией в национальную безопасность США». Благодаря этому администрация Клинтона успела не только выработать четкую позицию: «Мы поддерживаем демократию и реформы, а Ельцин – лидер движения реформ», но и подготовить мощную кампанию по формированию американского и мирового общественного мнения под лозунгом «нет бога, кроме реформ, и Ельцин – пророк его».

Впервые избранный демократический парламент был заклеймен не только американскими, но всеми западными СМИ как «антидемократическая, антизападная, антирыночная, антисемитская» «красно-коричневая коалиция», «национально-коммунистический блок», «банда коммунистических аппаратчиков», «банда коммунистов и фашистов», «коммунистическими фашистами, маскирующимися под парламентариев».

Конституция России, против которой пер Ельцин с той же яростью и упорством, с которыми он выступал против союзных властей, характеризовалась как «фарсовый документ» и «фундаментальная проблема России», а сторонники закона были объявлены «странным альянсом старых коммунистов, националистов, монархистов и антисемитов». Борьба Ельцина за власть была представлена как столкновение демократии с «демонами».