Священная война. Век XX

В 11 часов доносят: левый фланг 112-й стрелковой дивизии также смят. Около 50 танков утюжат её боевые порядки. Эта многострадальная дивизия под командованием вначале генерала И. П. Сологуба, а затем полковника И. Е. Ермолкина, принимавшая участие во многих боях западнее Дона, на Дону, между Доном и Волгой, к 13 октября имела в строю не более тысячи бойцов, но не отступила. Она сражалась геройски разрозненными подразделениями и гарнизонами в отдельных зданиях, в цехах тракторного завода, в Нижнем Посёлке и на волжской круче. Её сопротивление гитлеровцы долгое время не могли сломить, несмотря на своё превосходство в людях и технике.

В 11 часов 50 минут противник захватил стадион тракторного завода и глубоко вклинился в нашу оборону. До корпусов самого завода осталось менее километра. Южнее стадиона находился так называемый шестигранный квартал с каменными постройками. Его наши войска превратили в опорный пункт, гарнизоном которого стал батальон 109-го гвардейского стрелкового полка с поддерживающей артиллерией. Этот квартал несколько раз переходил из рук в руки. Командир полка Омельченко лично возглавлял контратакующие подразделения.

По радио открытым текстом неслись донесения, которые перехватывались узлом связи штаба армии. Привожу их дословно:

«Фрицы везде наступают с танками... Наши дерутся на участке Ананьева. Подбито четыре танка, а у Ткаченко — два, гвардейцами 2-го батальона 118-го полка уничтожено тоже два танка. Третий батальон удерживает позиции по оврагу, но колонна танков прорвалась на Анчарную». Артиллеристы 37-й гвардейской дивизии доносили: «Танки расстреливаем в упор, уничтожено пять».

Начальник штаба дивизии Брушко докладывал в штаб армии: «Гвардейцы Пуставгарова (114-й гвардейский полк), рассечённые танковыми клиньями противника, закрепившись группами в домах и развалинах, сражаются а окружении. Лавина танков атакует батальон Ананьева. Шестая рота этого батальона под командованием гвардии лейтенанта Иванопа (политрук Ерухимович) полегла полностью. Остались а живых только посыльные».

И 12 часов передают по радио из 117-го гвардейского полка: «Командир полка Андреев убит, нас окружают, умрём, но не сдадимся». Около командного пункта полка валялось больше сотни трупов немцев, а гвардейцы продолжали бой.

Из полков 308-й стрелковой дивизии Л. Н. Гуртьева доносят: «Танки атакуют позиции с севера, идёт жестокий бой. Артиллеристы бьют прямой наводкой по танкам, несём потери особенно от авиации, просим отогнать стервятников».

В 12 часов 30 минут командный пункт 37-й гвардейской дивизии бомбят пикирующие бомбардировщики. Командир дивизии генерал В. Г. Жолудев завалей в блиндаже. Связи с ним нет. Управление частями 37-й гвардейской дивизии штаб армии берёт на себя. Линии связи и радиостанции перегружены. В 13 часов 10 минут в блиндаж Жолудева «дали воздух» (просунули металлическую трубу), продолжая откапывать генерала и его штаб. В 15 часов на командный пункт армии пришёл сам Жолудев. Он был мокрый, в пыли. Комдив доложил: «37-я гвардейская дивизия сражается и не отступит». Доложил и тут же присел на земляную ступеньку и закрыл лицо руками. Даже этот железный человек был надломлен происходившим.

На участке 95-й стрелковой дивизии В. А. Горишного с 8 часов утра шёл жесточайший бой. Командир взвода третьей батареи лейтенант В. В. Владимиров вспоминает: «14 октября ясное утро началось с такого землетрясения, которого мы никогда не ощущали за все бои до этого. Сотни самолётов урчали в воздухе, всюду рвались бомбы и снаряды. Клубы дыма и пыли окутали небо. Дышать было нечем. Все поняли, что немцы перешли в новое мощное наступление. Телефонная связь сразу порвалась. По радио от командира батареи услышали команду: «НЗО-б», «ПЗО-1» и т. д. Эти команды менялись одна за другой. Рискуя каждую минуту жизнью, люди выходили к орудиям и выпускали серию снарядов. Наш наблюдательный пункт батареи оказался в окружении, но командир батареи товарищ Ясько не растерялся. Он всю ночь бил фашистов огнём своей батареи, вызывая иногда огонь на себя, когда фашисты очень близко подходили к наблюдательному пункту, а к утру удачно прорвался из окружения. От бомбёжки и от обстрела у наших орудий осталось по два-три человека, но мы не дрогнули. Командир батареи Ясько был засыпан, многие оглохли, бомбёжка, обстрел не прекращались. Всё горело, всё перемешивалось с землёй, гибли люди, гибла техника, но мы стреляли и стреляли».

Так вели себя в бою артиллеристы, взаимодействуя с другими родами войск.

13 часов 10 минут. Доложили, что на командном пункте армии завалило два блиндажа, есть убитые и раненые.

Около 14 часов прервалась телефонная связь со всеми подчинёнными нам войсками, управление осуществлялось по радио, но и радиостанции работали с перебоями, поэтому приходилось направлять в части офицеров.