Священный крест тамплиеров

На миг захотелось бросить все и уйти. Но куда? Эти, из конторы, ее в покое не оставят, удивительно, что до сих пор следователь никак не проявился.

Ладно, дело есть дело, ей нужно самой найти того, кто подложил бомбу в автобус, в противном случае все повесят на нее. А от алкашей она отобьется, физическая форма у нее отличная, на фитнес ходит и курсы самообороны посещала даже.

Эва задержала дыхание и толкнула дверь.

Комната была большая, но совершенно пустая. И темная, потому что, хоть на окнах и отсутствовали занавески, стекла были покрыты таким слоем грязи, как будто их последний раз мыли в честь полета Гагарина в космос. А может, и раньше.

По углам комнаты валялись какие-то узлы и коробки, у стены был брошен рваный матрац, на нем свернутое одеяло, очевидно, это было спальное место хозяина комнаты. Посредине стоял стол, то есть не стол, а козлы, на них была положена чертежная доска. Судя по тому, что она вся была проедена жучками, доску нашли на помойке.

Не в силах больше задерживать дыхание, Эва вдохнула и тут же об этом пожалела. К запаху тухлятины прибавился еще аромат давно немытого мужского тела и дешевого спиртного.

Тел было три. То есть не совсем тел, поскольку они еще сохраняли вертикальное положение, а именно, сидели за столом. На столе стояла початая бутылка дешевого пойла, две другие валялись под столом. Еще на столе стояли мутные граненые стаканы, пластмассовая ванночка из-под селедки и половина раскрошенного батона. От вида стола Эву затошнило. Она вяло удивилась, что этого не случилось раньше.

Один из обитателей комнаты повернулся, и Эва увидела совершенно деградировавшее лицо, ни проблеска интеллекта. Тем не менее при виде Эвы глаза его зажглись, как у заводного медведя.

Была у Эвы в детстве такая игрушка, бабушка Элла из Таллина прислала. Сидит медведь на пенечке, наливает в стаканчик из бутылки, потом выпивает. И такой процесс продолжается сколь угодно долго, пока батарейка не сядет. Так вот, когда запускали медведя, его глаза точно так же загорались.

— О! — сказал абориген. — А к нам гости! Какие люди! Девушка, а вы к кому это?

— Мне нужен Мышлаков Алексей Викторович, — сказала Эва, опасливо оглядываясь.

Сейчас эти скажут, что такой здесь не живет, и она поскорее пойдет. Феде позвонить, отругать, что сведения неверные. Ну не может нормальный человек в таком кошмаре жить!

— О! — снова сказал абориген. — Опять мне не везет! И почему это, как девушка — так к Лехе, а ко мне — никто!

Эва очень удивилась и перевела взгляд на второго аборигена. Это был довольно-таки молодой парень с безобразно опухшим лицом.

— А? — спросил он хрипло. — Чего?

— Леха, к тебе пришли! — заорал первый абориген. Он выскочил из-за стола и пересек комнату, припадая к полу и едва не опираясь руками, как горилла. — Бросай свою Ляльку, эта-то покрасивше будет!

Голос у него был слабый, даже когда кричал, выходило негромко, как будто старое ведро дребезжит.

— Я Лиля, — сказал третий обитатель комнаты. Точнее, сказала. Эва вгляделась и поняла, что это — женщина. На голове у тетки был колтун волос, под глазом лиловел здоровенный синяк, губа тоже разбита. Надето на ней было что-то невообразимое — не то халат, не то рабочая роба, вымазанная грязью.

— Че те надо, фря? — спросила она с угрозой и удержала Леху, который сделал движение, собираясь встать. Впрочем, стало видно, что собирался он не всерьез, поскольку был здорово пьян.

— Мне… Мышлакова Алексея Викторовича, его нет?

— Как это нету? — снова задребезжал первый абориген. — Вот же он перед тобой сидит — Мышлаков Алексей Викторович. Леха, папаню твоего Виктором звали?

— Вроде бы, — неуверенно ответил Леха. — Если, конечно, мамаша не наврала.

— Ну вот, значицца все так и есть. Проходи! — радушно пригласил абориген. — Садись, выпей с нами.

«Еще не хватало!» — в панике подумала Эва.

— Мы не просто так сидим, мы Леху поминаем! — Абориген пошарил по углам и выставил Эве на выбор ломаный стул и табуретку с облупившейся краской.

— Какого Леху? — Эва решила не рисковать и осталась стоять.

— Как — какого? — Леха потряс головой, чтобы вспомнить. — Леху Ряпушкина, соседа моего. Мы с ним с детства знакомы. Погиб Леха, взорвали гады автобус, вот Леха и погиб, понимаешь?

— Понимаю… — протянула Эва.

Стало быть, погиб этот самый Ряпушкин, но для поездки он взял паспорт у этого Мышлакова. Тот — Леша и этот Леша, очень удобно, имя не забудешь, не перепутаешь. Но вот зачем он это сделал? Честные люди по чужому паспорту не ездят, им скрывать нечего.

— А он, выходит, тоже в этой самой квартире жил? — осторожно спросила Эва.

И тут же перехватила взгляд Ляли или Лили. Нехороший такой был взгляд, злобный. И главное — совершенно не пьяный. Лиля тут же повисла на Лехе и отвернулась. Так, может, Эве все показалось?

— Не, — сказал Леха, отмахиваясь от виснувшей на нем пьянчужки, — он квартиру где-то снимал, а тута прописан был. Комната ему от бабки досталась.