Святая Русь

Купец Костромской губернии Павел Михайлович Иконописцев часто бывал в Дивеевской обители. Однажды после вечерни он собрался в обратный путь. Сестры убеждали его остаться, ссылаясь на поздний час, но он все же решил ехать, и тройка вылетела из обители.

«Не отъехали мы и версты две от Дивеева, ― рассказывал впоследствии Иконописцев, ― как вдруг покрыла нас непроглядной темноты туча. Поднялся буран такой, что хотя мы ехали по большой дороге, но вскоре уже потеряли всякий след. Лошади стали, ямщик объявил, что не знает, куда ехать…» Ветер и холод сковывал путников. Людей стало клонить ко сну. Ясно было, что скоро они замерзнут. «„Эх, братцы, ― сказал я, как бы очнувшись, ― помолимся от души преподобному Серафиму“. Собрав остаток сил, все стали на колени… Слышим вдруг: шоркает кто-то по снегу. „Эй вы, что это, где засели? Ну-ка, ступайте за нами!“ Глядим, мимо нас старичок со старушкой салазки везут. Поехали мы по следу от этих салазок. Чудно, да и только, видно нам их, покрикивают: „Сюда, сюда, за нами!“ ― и никак салазок мы не догоним. Пустили тройку вскачь и все не приблизимся к салазкам с убогими старцами… Немного погодя увидели огни, приехали в соседнее село, всю ночь проплутав… Думаю, что этот старичок и старушка были отец Серафим и матушка Александра», ― заканчивает свой рассказ Иконописцев[28].

Стоит обратить внимание на несколько моментов: чудесных старцев видели сразу несколько человек, а значит, нет речи о каких-либо галлюцинациях или снах; старцы были доступны для зрения и слуха, но их невозможно было догнать даже на тройке; на земле оставался след от салазок ― видимое проявление вмешательства высших сил.

Известно довольно много свидетельств о явлениях Николая Чудотворца и Сергия Радонежского. В последние годы даже в светских газетах писали о чудесной помощи, которую получали наши современники от святой Ксении Петербургской. Автору трудно судить, насколько достоверны эти рассказы, и все же я приведу здесь некоторые из них.

Мария Федоровна Розова, врач: «Лет семь назад зимой я поехала навестить свою старинную заболевшую приятельницу на другой конец города. Вечером, когда от нее вышла, обнаружила, что у меня нет ни копейки на транспорт, а пенсионных удостоверений тогда еще не выдавали. Возможно, это покажется многим смешным, но я не могу ехать „зайцем“, без билета, и поэтому решила дойти до дома пешком. Был январь, холодно, и когда я добралась до канала Грибоедова, почувствовала, что от холода и усталости не могу дальше идти. Никого на набережной не было. Я остановилась. Вдруг я увидела впереди себя на некотором расстоянии под фонарем женщину. Она стояла и манила меня к себе рукой. У меня вдруг появились силы, и я пошла к ней. Женщина тоже двинулась. Через некоторое время я опять так устала, что вновь остановилась. Женщина тоже остановилась, махнула мне, и я снова легко пошла к ней. Помню, у Львиного мостика она, увидев, что я поотстала, опять меня подождала и снова позвала за собой. Так было несколько раз, пока женщина не свернула на улицу Софьи Перовской и мы очутились у моего дома. Я хотела наконец-то приблизиться к женщине, спросить, кто она, откуда знает, где я живу, но в тот же момент она как будто растаяла… Одна моя знакомая, человек верующий, сказала мне, что это была Ксения Блаженная…»

Агния Грюнберг, исполнительница русских романсов: «Сама я, конечно, этого не помню, мне об этом моя мама рассказывала. Однажды в блокаду зимой она везла меня, трехлетнюю, закутанную в одеяло, по улице Восстания. Вдруг ее остановила незнакомая женщина и спросила: „Хоронить везешь?“ „Нет, ― ответила мама, ― она живая“. „Покажи“, ― попросила женщина. Мама откинула одеяло с моего лица, женщина посмотрела на меня и сказала: „Ах, как долго она будет жить!..“ И в голосе ее, вспоминает мама, были утешение и печаль. В отличие от брата и других родственников, умерших в блокаду, я выжила, но жизнь моя оказалась несладкой… Те, у кого были подобные встречи, говорят, что эта женщина была Ксения Блаженная…»

Фаина, вахтер Владимирской церкви, вспоминает, что Ксения явилась перед ней в Очакове, «в белом платке, в платье из миткали и с белой палкой».

– Шла бы ты лучше иконы мыть, ― сказала ей блаженная и вмиг куда-то исчезла.

Вернувшись в Ленинград, Фаина зашла в часовню на Смоленском кладбище и на одной из икон узнала женщину с белой палкой. «С тех пор я посвятила свою жизнь Церкви, Богу», ― говорит она.

Недавно в часовню пришел пожилой человек и рассказал батюшке: «Более полувека назад меня спасла Ксения Блаженная. А я только недавно об этом узнал… В конце войны в Чехословакии вместе с сослуживцами оказался в полуразрушенном доме. Вдруг там появилась старушка в белом платочке и сказала по-русски: „Уходите отсюда, мальчики!“ А через несколько минут дом взорвался… Недавно я впервые увидел иконку Ксении Блаженной и узнал. Это была она…»

Исцеления

Случаев исцелений по молитвенному обращению к блаженной Ксении известно много. Приведу некоторые из них.